Ни к одним другим выходным, праздничным, отпускным дням мы не относимся так ответственно, как к новогодним каникулам. Многие из нас заранее начинают составлять планы, чем заняться, куда съездить, что посмотреть или почитать. Ведь наконец-то есть время для хорошего отдыха!
Как-то на днях на сетевой площадке собрались любители книг, и зашёл у нас разговор – кто, что будет читать в каникулы. А затем спонтанно возникла идея – пусть каждый предложит по одному самому-самому произведению. Мой выбор пал на повесть Владимира Санина «У земли на макушке». Умная, безудержно весёлая, чрезвычайно увлекательная книга, которую сама перечитывала с десяток раз.
Буквально накануне мне написал мой сетевой друг: «Что ж ты сделала, злодейка?! На носу Новый год, пора отчётов, жена требует повозить по магазинам, дети жалобно стонут: «А ёлка у нас будет?», начальник грозит самыми страшными карами, а я не могу оторваться от Санина! Это же такое чудо, что слов нет. «У земли» уже закончил, перешёл на цикл «Зов полярных широт». Коллеги пришли в нерабочее состояние, потому что цитирую им избранные моменты, жена с детьми готовят заговор и собираются спрятать книги, кот рычит, что пора завязывать с медведями и пингвинами, а я всё читаю. Зато теперь знаю точно, какие подарки будут самыми ценными к Новому году – только Санин!»
Понимаю радостно-экзальтированное настроение приятеля, сама прошла через такое. Потому что читать Владимира Марковича – это на самом деле праздник души. И потому решила поделиться с вами, уважаемые читатели нашей газеты, тремя избранными историями из его книги «У земли на макушке». Вдруг вы ещё не определились, что бы такое увлекательное приготовить себе к новогодним каникулам?
Итак, читайте, но с одним условием: саму книгу, как и другие повести автора, оставьте до каникул, а то ведь можно так зачитаться, что и Новый год с боем курантов пропустите.
Удачного вам путешествия в мир настоящих людей, полярных лётчиков и зимовщиков!
УМЕТЬ
СМЕЯТЬСЯ НАД СОБОЙ
Здесь нужно сделать небольшое предисловие. Владимир Маркович летит на полярном самолёте ЛИ-2, в то время, конец 60-х годов, таких строгостей при полётах, как сейчас, не было, потому и мог журналист (а Владимир Санин журналист по профессии), запросто сидеть в кабине пилотов, а не в пассажирском салоне. Да у ЛИ-2 и кабины-то пилотов не было, так, отсек. И вот, чтобы не терять зря времени, Владимир Маркович пытается понять, как управлять самолётом. Первым педагогическую каторгу тянул штурман Лёня, за ним пришла очередь капитана лётного судна Лабусова.
«Затем Лёня учит меня читать карту, но в этом достигает меньшего успеха. Видимо, мои предыдущие вопросы отняли у него слишком много сил. Иду к Лабусову. Он начинает знакомить меня с приборами. Мне очень нравятся многочисленные стрелки, светящиеся силуэтики самолётов на приборах; я любуюсь ими и внимательно слушаю.
— Все понятно? — спрашивает Лабусов.
— Разумеется, — подтверждаю я. — А что это за штучка? — Лабусов удивляется.
— Но ведь я три раза говорил, что по этому прибору определяется крен!
— Ах да, конечно, — спохватываюсь я. — Крен чего?
— Самолёта, — тихо роняет Лабусов.
— Хитро придумано, — я почтительно глажу прибор пальцем. — А это для чего?
Лабусов внимательно на меня смотрит.
— Это компас, — говорит он с некоторой безнадёжностью.
Я решаю, что Лабусов заслужил своё право на отдых, и иду к Соколову».
ДОБРЫЕ, ОТЗЫВЧИВЫЕ ЛЮДИ
«Мы смеёмся. Это Лабусов рассказывает об охоте на белого медведя на дрейфующей станции. Командир корабля М., прилетевший с грузом на станцию, поделился с зимовщиками своей хрупкой мечтой: он очень хочет подарить жене собственноручно добытую медвежью шкуру.
Зимовщики переглянулись. Люди чуткие и отзывчивые, они не могли упустить такого случая. Всю ночь, пока лётчику снилась шкура неубитого медведя, местные умельцы сооружали снежную фигуру зверя и потом надели на него вывороченную наизнанку шубу. Зверюга получился вполне натуральный, с виду весьма агрессивно настроенный. Приёмочная комиссия поставила скульпторам пятёрку, и Северный полюс огласили панические вопли: «Медведь! Спасайся! Стреляйте!»
Разумеется, М. выскочил из палатки одним из первых. Винтовка плясала в его руках. «Не стреляйте! — кричал он. — Дайте мне!» Ему охотно пошли навстречу, и М. одну за другой всадил четыре пули — в собственную шубу, изодрав её в клочья».
СГУЩЁНКА
ДЛЯ БЕЛОГО МЕДВЕДЯ
«— А на мысе Челюскин, — медвежья тема продолжается, — росли на полярной станции два медвежонка, Мишка и Машка. Здесь их разбаловали до невозможности, кормили сгущёнкой, играли в прятки — медвежата души в людях не чаяли. И вот как-то после долгого перерыва вернувшиеся полярники недалеко от станции видят прогуливающихся Мишку и Машку, уже больших, гладких. Конечно, бросились к своим любимцам, но — прошло время, что поделаешь — медведи дали себя погладить, а играть не пожелали, ушли. Несколько обиженные, ребята пришли на станцию и… надолго застыли с раскрытыми ртами: в большой клетке сидели повзрослевшие Мишка и Машка. Ещё долго потом рассказывали на мысе Челюскин, как два чудака хотели играть в прятки и обнимались с дикими медведями!»
Валентина КОРЗУНОВА. "ЧР" № 100 от 29 декабря 2022 г. Фото: vk.com