Из подъезда увозят кого-то на скорой…
В ночь с 13 на 14 ноября в абаканской больнице на руках у матери погибла восьмилетняя девочка, которой, как пояснили родственники, не оказали помощь. Как разворачивалась трагедия, разбираются компетентные органы, возбуждено уголовное дело.
А за четыре дня до ужасного события, взбудоражившего всю Хакасию, меня с ребёнком, у которого тоже болел живот и была температура, так же увезла скорая. Но в другую больницу. Расскажу, как это было с нами.
Девятого ноября у мальчишки пяти лет поднялась температура, он жаловался на боль в животе справа, слабость придавила его к кровати. Мамы знают, как это бывает. Вечером бегал-скакал и вдруг утром лежит, бледный, поникший, с белыми губами.
Скорая приехала через час, после двух звонков. Не хочу обвинять, понимаю. Кому-то, наверное, было тяжелее, чем нам. Но! Вдруг нужна была срочная помощь? В этом случае 60 минут – это долго.
Мы, ожидая бригаду, сделали всё от нас зависящее, чтобы ускорить, упростить работу фельдшеров у нас дома: открыли калитку, написали и закрепили скотчем записку: «Входите, доктор, собака закрыта». Иначе потерялись бы драгоценные минуты. А так – вперёд, спасители, вам – зелёный свет.
Пока длилось ожидание, проштудировали интернет: что такое аппендицит, чем он отличается от других недугов, если ребёнок жалуется, что «вот здесь жарко».
Кстати, сегодня, увы, это обычная и, считаю, необходимая практика: самому вникать в премудрости диагнозов, анализировать симптомы, а потом по полочкам разбирать назначения врача. Всё для того, чтобы не навредить, не принять (или не дать, если речь о ребёнке) чего-то лишнего из лекарств, чтобы посоветоваться по поводу диагноза с другим, а то и парой других врачей. Или, может быть, заменить один препарат на другой. По крайней мере это моя позиция, которая не раз выручала. Каждый выбирает для себя.
Почему? А потому что у нас на курсе в университете были отличники и троечники. Будущие врачи – студенты тоже учились по-разному. Никогда не знаешь, кто попадётся на пути – тот, кто грыз медицинскую науку добросовестно, или «на отвяжись».
Нам с экипажем скорой повезло. Дотошная фельдшер исследовала малышовый живот по всем правилам (как мне рассказал интернет), вдоль и поперёк. То давила его, то отпускала, то линии на нём чертила, прислушиваясь к реакции. Ну и зубы парню между делом заговаривала – он же дрожал, как осиновый лист, надо было пошутить, расслабить, успокоить.
Абаканская межрайонная больница. Медицинский остров, где принимают экстренных нековидных пациентов с разными диагнозами. И черногорцев – в том числе. Кто бы мог подумать, что случится такое? Что останется, практически, лишь одно пристанище для всех обычных пациентов, потому что всё остальное «съела» пандемия.
Скорые как муравьи. Снуют без устали, заезжают одна за другой, на пандус, ведущий к входной двери. Останавливаются, чтобы высадить, передать «своих» - и в обратный путь, по следующим адресам. Нам досталась жёлтая машина, маленькому понравилась.
…Приёмное отделение изнутри было заперто, дверь каждому новому пациенту с сопровождающими из скорых открывал охранник. Дальше – заполнение первичного документа девушкой в антиковидном облачении. Она добрая, спокойная. Выдыхаем.
Приёмный покой. Исшарканный за долгие годы пол, скромные кушетки в нескольких комнатах для осмотра пациентов. В одном из отсеков – мужчины, кто-то бузит: «А сколько мне ещё ждать?»
Есть детский приёмный покой – обыкновенная тусклая маленькая комната. Подумала о том, что если б бросили клич волонтёрам, они бы раскрасили здесь стены, изобразили каких-нибудь сказочных героев: малышня любит, их это отвлекает.
Чтоб моему парню было легче, сначала держала его на руках, а через какое-то время уложила на куртку. Но и он тоже устал ждать. Время, в стрессовом состоянии, не засекала, но минут 30-40 точно пришлось томиться в неизвестности. А приехали – с «острым» животом.
Несколькими днями позже выяснила у пресс-секретаря Минздрава Хакасии, что доктора работают на пределе возможностей не только в красных зонах - везде! Их не хватает, они вымотанные, многие – психологически выгоревшие. Пока антиваксеры машут саблями, врачи света белого не видят, работы в любой больнице – через край.
Хирург, подошедший наконец-то к нам, при осмотре, на раз-два исключил аппендицит, отправил на анализы и на УЗИ.
Пока ждали там-сям очереди, мимо на каталках или в инвалидных креслах возили пожилых людей, некоторых – с прикреплёнными капельницами.
В кабинете УЗИ, после «кровавой драмы» в лаборатории с бесцеремонным протыканием пальца (там поток, им некогда), расслабились. Пообщались с длинноволосыми красотками в белых халатах. Серёжка ну делиться с девушками гастрономическими предпочтениями: «Я вот шашлык люблю. Листок зелёный надо? Ну ладно, по одному буду есть, так и быть!» Посмеялись.
Всё хорошо, что хорошо кончается. Диагноз поставили, лечение и диету назначили, вскоре мы вышли на свежий воздух и отправились домой. Вместо нас в больницу завели других.
Одежда долго держала больничный запах, навевающий невесёлые размышления о срочной и плановой помощи. Сегодня многие про себя твердят: «Не дай Бог, что случится! Неизвестно, как быть. Не приедут… Не довезут…»
Председатель комитета по здравоохранению и социальной политике Верховного Совета РХ Евгений Молостов так же, как и наши читатели, сетует по поводу сведённой до минимума, но такой необходимой в любые времена плановой помощи:
- Этот вопрос постоянно рассматривается на заседаниях республиканского антиковидного штаба. Но лёд может тронуться лишь в случае снижения числа заболевших коронавирусной инфекцией. А число это лишь немного сократилось от ноябрьских пиковых значений и замерло!
В понедельник глава Хакасии Валентин Коновалов задавал на заседании штаба вопрос министру здравоохранения РХ Олегу Ананьевскому: «Всё-таки когда мы планируем возвращать плановую помощь?»
Министр ответил, что за ситуацией внимательно наблюдают, возможно, что-то удастся открыть с первого декабря. Хотя оговорился, что пока всё-таки рано вести об этом речь.
И даже если постепенно начнут выводить лечебные учреждения из ранга ковидных, подчеркнул Евгений Викторович, первым, скорее всего, будет республиканский терапевтический корпус, который в том числе принимает пациентов с патологиями системы кровообращения (самыми распространёнными из числа заболеваний). А вот хирургию Черногорска такая участь ждёт, по моему мнению, в последнюю очередь.
Он не устаёт повторять, насколько важна вакцинация: «С ковидом нам, видимо, жить долго. При этом необходимо, чтобы скорые приезжали вовремя, чтобы доктора не падали от усталости, а работали в нормальном режиме, спасали и взрослых, и детей. Они стараются это делать. Но призывают и нас с вами пойти навстречу, защитить себя прививками. Или так и будем участниками одностороннего движения?»
… А что до дикого случая со смертью девочки, жалоба поступила в том числе и в профильный комитет Верховного Совета, её предстоит разбирать.
Елена ДЕНИСОВА,
фото автора
«ЧР» № 89 от 18 ноября 2021г.