Имя военного лётчика Матвея Барахтаева, на счету которого – 313 боевых вылетов во время Великой Отечественной, внесено в список уважаемых в республике людей, которые, по мнению представителей Общественной палаты РХ, достойны остаться в истории через присвоение одного из этих имён абаканскому аэропорту.
Матвей к тому же имеет отношение к Черногорску – работал электриком на восьмой шахте и одновременно грезил небом – обучался здесь же, у нас, в аэроклубе.
Однако знаете ли о нём подробности? Восполним пробел с помощью племянника ветерана войны Василия Барахтаева. Он сегодня – хранитель истории рода, миссию эту подхватил из рук отца, родного брата отважного лётчика.
- Для начала – немного о вас. Когда говорите о родных, на долю которых выпало военное время, такое впечатление – готовы за них, как говорится, рубаху порвать, но убедить – они настоящие, патриотичные, смелые самые. Почему?
- Потому что да - и смелые, и отважные, и у каждого из братьев Барахтаевых – уникальная, интересная судьба.
В многодетной семье, что обитала в сибирской глубинке, в деревне Старые Очуры (Новопокровка) Ермаковского района Красноярского края, было семеро детей. Пять братьев и две сестры. Старшего, Константина, не взяли на фронт, у него была бронь и море работы – готовил и отправлял для нужд армии лошадей. Близнецы Егор и Тимофей служили танкистами, погибли в боях за Ленинград, на той земле и похоронены. Матвей, о котором сегодня речь, – отважный, смелый лётчик, человек яркой судьбы, которого не стало в 1974-м году. Он награждён орденами Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны I-й и II-й степеней, Красной Звезды и медалями.
Мой отец Иван – самый младший из братьев, его восемь лет, как нет с нами. Он тщательно собирал материалы о родне, рассказывал много интересного. К примеру, от него знаю, что Матвей очень любил играть на аккордеоне, научился сам. Не зря ведь говорят, что талантливый человек талантлив во всём!
Отцу, к слову, судьба тоже приготовила не только гладкие стёжки-дорожки. Время ему и братьям выпало неровное, тревожное. Он, как и братья, воевал, выжил. Получил специальность водолаза и был единственным человеком из Хакасии, который «поднимал» Аврору в годы войны.
- Да, братья – как на подбор!
- Поэтому я много лет подряд предлагал властям Абакана и Черногорска назвать в их честь улицу. Не получилось, к сожалению. Зато меня услышали в селе Зелёном и в Усть-Абакане. Теперь в этих населённых пунктах есть улицы героев войны братьев Барахтаевых.
- Самая яркая биография - у Матвея Васильевича.
Чего стоит хотя бы факт, что именно ему подарили самолёт, сделанный на деньги горняков Коммунара, Туима, Балахчино.
- Да, была такая история. Замечу: известно лишь о пяти хакасах, которые в войну стали лётчиками. А Матвей Васильевич был лётчиком-истребителем. После обучения в черногорском аэроклубе он в июле 1941-го окончил Ульяновскую военную авиационную школу. После её окончания был направлен в 17-ю штурмовую авиационную дивизию в Карелию.
Ко Дню Победы на его счету был 41 воздушный бой, он лично сбил тринадцать вражеских самолётов и в составе пары истребителей – ещё две воздушные машины противника.
Так вот в 1944-м и были собраны деньги на самолёт. Я подробно читал об этом в публикациях, одна из первых, которую после часто цитировали, была в газете «Красноярский рабочий» за 1944 год. Николай Ященко в заметке «Две клятвы» писал так: «У коммунистов Коммунаровского рудника зародилась замечательная идея: построить на свои средства боевой самолёт. Рабочие и инженерно-технические работники это предложение поддержали и стали обдумывать, как лучше осуществить стремление коллектива. Они решили: работать по 3-4 часа сверх смены и весь заработок этих часов отчислять на строительство самолёта. Рабочие фабрики, горного цеха, старатели артели «Вторая пятилетка» встали на ударную вахту, работали по 10-12 часов, не зная усталости. Настойчиво шли коммунаровцы к цели. И через месяц напряжённого труда собрались подвести итоги работы. Результаты оказались замечательными. За сверхсменные часы было заработано 120000 рублей. Балахчинцы, туимцы поддержали патриотический призыв и тоже начали сбор средств».
Самолёт назвали «Коммунаровский горняк». Я читал в газетах воспоминания о том, что эта машина успешно делала боевые вылеты, однако и сама попадала под обстрелы, в итоге «ушла на отдых», сполна отработав своё в воздушных боях.
- Насколько известно, Матвею Васильевичу довелось общаться с французскими лётчиками.
- Да, отец рассказывал, что Матвей был участником боёв, когда советские и французские лётчики сражались вместе. Это было в последние годы войны. Иностранцы воевали в полку «Нормандия-Неман», а наши – в составе 303-й Смоленской истребительной авиадивизии. В свободное время, понятное дело, общались, Матвей нередко доставал гармонь, а музыка – она тем более сближает. После войны пилоты встречались в Москве, французы приезжали туда, как к старым верным друзьям.
- Скажите, что движет вами сегодня? Почему стучитесь в разные двери, встречаетесь со многими и многими людьми, рассказываете о родственнике - ветеране?
- Движет память. Движет благодарность родным людям за их лишения, героизм, самоотдачу. Сегодня представители молодого поколения обязательно должны знать, как поступали их прадеды, когда на страну напал враг. Пусть гордятся и держат равнение на сильных, мужественных воинов, которые, конечно же, не родились с оружием в руках. Они, как и мы, хотели мирной жизни, тёплого очага, и чтоб рядом подрастали детишки, чтоб текла обычная спокойная жизнь. А им за эту жизнь пришлось воевать.
Конечно, хотелось бы, чтобы абаканский аэропорт носил имя Матвея Барахтаева. А если и нет, всё равно надо знать, кто воевал за мир и покой, кто был беспощаден к врагам и бесконечно сильно любил родную землю.
Марина КРЕМЛЯКОВА, фото из архива
Барахтаевых. "ЧР" №24 от 6 апреля 2021 г.