- В роду вообще-то были военнослужащие, дед мой Москву защищал в составе Сибирской дивизии, - говорит Ирина Яцыкова. История ее службы в рядах Советской армии началась задолго до того, как она надела китель прапорщика и погоны с двумя звездочками. Скорее всего, странная мечта – носить строгую форму цвета хаки – зародилась в нежной девчоночьей душе, когда она переступила порог воинской части, будучи восьмиклассницей.
Мечта сбылась
- В 1979 году, когда я оканчивала восьмой класс, в Черногорск передислоцировали части. Если помните, они стояли в Аэродромном поселке, а мы жили на улице Южной, неподалеку от них. Мама устроилась туда машинисткой, поэтому я там бывала.
Окончив 13-ю школу, уже грезившая армией Ира поступила в текстильный техникум (сейчас ЧМТТ) на техника-механика текстильного оборудования. Ей была прямая дорога на камвольно-суконный комбинат, и она туда, действительно, устроилась, но продержалась …месяц, потом, как говорит сама, сбежала.
- Монотонная работа по мотанию ниток – это не моё, я не смогла, - разводит она руками. – Мне необходимо движение, эмоции, общение. Именно тогда я пыталась устроиться в военкомат, но там сразу отказали: «Девушек не берем». Такие же ответы приходили из высших военных училищ, куда я постоянно писала письма. Мама знала об этой моей мечте, но серьезно не воспринимала её. Когда я хотела пойти на службу в милицию, она категорически была против.
Еще одна попытка обрести обычную «женскую» работу была на швейной фабрике, затем дорога привела на комбинат ИСКОЖ (работала контролером ОТК). Там через год попала под сокращение. Все это время в армию продолжало тянуть, тем более что среди знакомых были офицеры. У одного из них Ирина взяла номер телефона командира мостового железнодорожного батальона и, долго не раздумывая, позвонила, спросила, есть ли должности для женщин. Оказалось, есть – на коммутаторе.
- Тогда я подумала: «Неужели моя мечта сбудется?» Сначала вышла на работу гражданской, а чуть позднее стали предлагать надеть погоны. Я с таким удовольствием приступила к службе! – признается Ирина. – К слову, в зарплате потеряла: если на гражданке получала 169 рублей, то в части денежное довольствие оказалось 105 рублей и около 20 рублей пайковые. Бухгалтерам давали по 200-300 рублей.
Так она стала рядовым, а потом, через два года, и прапорщиком. Рядовой Бузунова (девичья фамилия Ирины) сначала работала на коммутаторе, обеспечивая хорошую связь, позднее стала заниматься документами.
- Батальон был довольно большим – пять рот и несколько отдельных взводов. На срочную службу приезжали парни со всего Союза. Кроме меня, женщины работали в бухгалтерии, службе продовольствия, была одна швея, - вспоминает Ирина. – Мне предлагали отучиться в институте железных дорог, чтобы продвигаться дальше по карьерной лестнице, но меня и так всё устраивало.
.
На Мане
Довелось Ирине участвовать в поистине историческом для страны событии – строительстве второй ветки железнодорожной линии Абакан-Тайшет. «Трассу мужества», как ее принято называть, проложили через глухие горные и таежные районы Восточных Саян еще в 1960-х годах. Сжатые сроки сдачи второй стройки века (после БАМа) не позволили сделать её сразу полностью двухпутной, и уже через пятнадцать лет после окончания строительства пришлось столкнуться с проблемой исчерпания пропускной способности линии, поэтому в 80-х годах силами строительных батальонов железнодорожных войск по трассе Абакан-Тайшет началось строительство второго пути.
Со своим батальоном отправилась в долгую командировку и Ирина Яцыкова.
- Наш батальон стоял на станции Мана. Там же разбили городки батальон механизации, путевой батальон, опергруппа, батальон связи. Помню, как я впервые там оказалась. Мы с начальником штаба вышли из поезда глубокой ночью, около половины второго, чуть дальше станции – темнота хоть глаз выколи. Никто не встречал. Куда идти? Тайга, бездорожье… Но все-таки двинулись в путь. Я почти налегке, только чемодан с документами. Немного погодя навстречу выехал ЗИЛ 131-ый. Оказалось, за нами.
Ирину разместили в вагончике, а позднее в общежитии. В течение пяти лет её батальон сражался с дикой таежной природой, возводя мосты и укладывая «бочки» (знаете, такие железобетонные конструкции, которые укладываются в ручьи?).
- Это были прекрасные годы, - вспоминает Ирина. – Какая красота, когда цветёт тайга! Сколько мне дарили цветов!
Действительно, на многих снимках она с обаятельной улыбкой, которая, видимо, свела с ума не один десяток солдатиков, стоит то с сиренью, то с лилиями, то с охапкой полевых цветов. Что поделать, строгая армейская система не в силах сломить человеческую природу: даже в погонах леди должна оставаться нежной, пахнуть духами и кокетничать, а окружающие мужчины – любоваться ею.
Тайга проверяла на прочность
Бесконечно долго хочется любоваться старой черно-белой фотографией, на которой молоденькая Ирина стоит на бампере ЗИЛа. Это больше, чем просто снимок – это история, по которой можно писать книги и снимать фильмы.
- Я же потом была инструктором столовой, - объясняет она. – Комбат приказал кормить народ, сказала «Есть!». А за продуктами ездили с ребятами в Красноярск. Из машин там были только ГАЗ 66-ой, 131-ый ЗИЛ и КрАЗы. На другом транспорте далеко в тайге не уедешь. Дорога – не приведи Господь! Особенно в межсезонье, когда Мана разливалась.
- Коллектив у нас был хороший, дружный, относились ко мне лояльно. Никто ни разу не унизил, не оскорбил, плохого слова не сказал, - продолжает вспоминать женщина. - Там нужно было быть сплоченными, жить по закону «Один за всех и все за одного». Тяжело было только с узбеками, которые то и дело пытались таскать продукты и огрызаться. Как-то одному даже пришлось дать в лоб черпаком: стащил кусок мяса и втихую его жарил. Другие посмотрели на это, решили со мной не связываться.
Тайга проверяла их на прочность, на готовность подставить друг другу плечо. Так, в одну из поездок за провиантом едва не случилась беда: в Ирину и сопровождавших ее солдат-срочников из Дагестана стреляли пьяные охотники. Слава Богу, обошлось. Понятно, что после такого люди становятся друг другу как родные. Недаром с одним из ребят – с Сулейманом Сайпуевым - до сих пор сохранилась связь. Ирина даже ездила к нему в гости.
А что до суровых условий… Она не считает жизнь в тайге особым испытанием.
- Бытовые трудности мы не замечали, да и грех было жаловаться. Условия жизни для военных создали неплохие: неподалеку находился поселок Мина, где стояла больница, причем очень хорошая, а на станциях были ФАПы. К офицерам приезжали жены, рождались дети. Для солдат построили баню, оборудовали её стиральными машинками-автоматами. После работы мы собирались в центре нашего полевого поселка (между вагончиками и общежитиями), играли в шашки, домино, гоняли в футбол, играли в волейбол.
Там, на станции Мана, приглядел ее местный участковый милиционер, за которого Ирина вышла замуж. Правда, продержалась молодая семья недолго – всего полтора года.
В общем, не сломили Ирину ни бытовые передряги, ни навязчивое внимание некоторых сослуживцев, ни тяжелый труд, ни субординация. Она еще тот крепкий орешек!
Умели служить, умели отдыхать
Когда расформировали батальон, базировавшийся в Черногорске, Ирина перешла в другой мостовой батальон - Ташебинский, потом перевелась в ремонтный батальон, о котором тоже вспоминает тепло.
- В рембате меня назначили начальником клуба. Служба тыла была очень дружная, весело отмечали праздники. Умели мы не только служить, но и отдыхать! Летом ездили дикарями на озера, осенью - по грибы-ягоды. Зарплату в 90-е не давали, спасали соленья-варенья да паёк.
Как начальнику клуба Ирине пришлось взять на себя развлечения для ребят-срочников и их участие в творческих конкурсах, городских праздниках. Приходилось и самой выступать на сцене.
- Я подбирала репертуар, репетировали. Вот, к примеру, мои мальчики выступают на фестивале солдатской песни, который проходил в «Юбилейном», а это 9 Мая в городском парке, - показывает фото Ирина. - Возила их в парк, на дискотеки. Трудно было потом собрать парней и доставить обратно в часть – разбегались по девчонкам… А вот присяга, когда я поздравляла новобранцев, – замещала замполита.
Дедовщина, не скрывает Ирина, в части была, но относится к ней военный пенсионер философски: без этого раньше в армии не обходилось, и сломанный нос из-за отказа стирать носки «деду» никого не удивлял. Армия учила оставаться стойким оловянным солдатиком, вопреки трудностям, сохранять спокойствие и силу духа в любых обстоятельствах.
Когда Ирине стукнуло 45 лет, она вышла на пенсию, еще пять лет работала гражданской в части на базе длительного хранения. До высоких званий не дослужилась, объясняя это своим вспыльчивым характером. Эмоциональной, гордой, острой на язык Ирине, трудно сдерживать эмоции в спорах, приручить её не удалось даже отцам-командирам. Несмотря на безусловную любовь к армии, полностью подчиняться приказам и молча переносить несправедливость она не могла. Часто у нее вырывалось резкое слово, которое ставило крест на повышении.
Сейчас Ирина - заместитель председателя регионального совета ветеранов железнодорожных войск. День защитника Отечества для нее такой же важный праздник, как 8 Марта. Отмечает его даже с большим размахом, ведь армия стала делом жизни и для ее любимого мужа Ивана, который до сих пор служит в мостовом железнодорожном батальоне, что в Абакане.
В общем армии она отдала 22 года, получила медали «За выслугу» трех степеней и яркие воспоминания, которые вспышками то и дело озаряют сегодняшнюю жизнь на гражданке.
- Очень я любила учения, пять минут на сборы – и уже в строю, любила строевую подготовку, жаль только женщин не брали в колонну военнослужащих на параде Победы. Форму я почти не снимала, были не только камуфляжные штаны и куртка, но и юбка, рубашка, галстук, еще было платье, а в гражданских платьях я чувствовала себя неловко, как голая.
И пусть у воинских званий нет женского рода, в жизни никто не отнимает у дам право оставаться слабым полом. Потому и армейская служба Ирины, которая глядит на нее со старых фотографий, пахнет не дизельным топливом, гарью взорванных снарядов и грязными берцами, а охапками сирени, которые ей приносили сослуживцы, духами и вкусными обедами, которые она готовила на свою большую армейскую семью в глухом таёжном поселке.
Анастасия ХОМА,
фото из архива Ирины Яцыковой. . «ЧР» №13 от 25 февраля 2021 г.