По Юбилейной не идёт – почти летит, будто измеряя улицу крупными шагами, высокий крепкий человек в валенках и ушанке, нахлобученной так, чтоб ни-ни, не пробрало. Таких в глубинке не зовут «дед», скорее – «батя». Это Поволоцкий.
В честь Девятого мая митинг – он на трибуне. Пару сердечных слов скажет обязательно, наперекор напыщенным речам, да несколько четверостиший отчеканит – сам пишет! И это он.
В редакцию входит: «Девчонки, я тут кое-что накалякал, почитать?»
…Это всё было далеко вчера. А тут задумала, было, встретиться с давним знакомым, фронтовиком – шутками дело, в июне 96 стукнет, вся грудь в орденах! Мол, как живёт-может? А он – надо же, ни в какую. Нет, и точка. Через год позвонил:
- У нас моральный кодекс россиянина есть или в помине нет такого?
Ах так, думаю! Вот и поговорим!
Неизвестный Поволоцкий
- Борис Тихонович, вас многие знают. А если б представлялись тому, кто о вас никогда не слышал, как бы это сделали?
- Стихом отвечу.
Я сейчас как живой труп –
Шибко старый, но не глуп.
Не ворую и не вру,
И на лапу не беру.
- А если серьезно?
- В Черногорске живу, с войны пришёл, был коммунистом, много работал на разных должностях. Помню, пошёл в горком партии после войны для трудоустройства. Разговаривал с первым секретарём, не знаю, случайно или нет, но при беседе присутствовал начальник МВД Вострокнутов.
- Говорящая фамилия!
- Начали беседу, что и как. А до этого я договорился насчёт работы на буровой. Первый – нет, пойдёшь в МВД служить. И отправили, был старшим инспектором по кадрам. То в Красноярске, в управлении работал, то в Черногорске - с 46 до 47 года.
А в 47-м меня «присмотрели» и сделали старшим инспектором культурно-воспитательной части учреждения МВД – абаканского лагерного пункта. Потом начальником этой части назначили в Усть –Абаканском отдельном пункте.
Предстояло строить завод искусственного жидкого топлива в Черногорске, на стройках тогда, как известно, рабочей силой заключённые были. Там проработал до 49-го. Как-то приехал полковник Савелий Чагин из Москвы и взял меня в управление, в свой аппарат, начальником канцелярии и секретной части, где служил до 53-го. Так вот, когда трудился в большой канцелярии, это было интересно - масштаб, к тому же девицы улыбчивые, да и я молодой, тоже любил улыбаться. А в маленькой секретной части, что в Черногорске располагалась, будто флажками обложили – была тяжёлая и страшная работа, уйти с места было невозможно, днём и ночью приходилось трудиться – как Сталин, как наши генералы. Сразу взяли с меня подписку – за умышленную выдачу гостайны – «вышка», за халатность – 25 лет Колымы. Управление Черногорскстрой МВД СССР вскоре ликвидировали, перевезли отсюда, я снова - в горком партии.
Отправили в горно-промышленную школу, к Андрею Геннадьевичу Матвееву. Не прошло двух лет – сделали директором 13-го строительного училища в Девятом посёлке. Ребята, в качестве практики, помогали строить наземные объекты 9-й шахты. Когда училище закрыли (из-за объединения), назначили старшим мастером, а вскоре - директором ГПТУ-29. Там и работал до пенсии.
Про опасных людей
- Спрашивали о нравственном кодексе россиянина – есть такой! Удивлены?
- Не знал! А коли есть, соблюдать бы его тщательнее. Знаете, почему беспокоюсь? Безнравственный человек очень опасен, способен пойти на любое нехорошее дело. Наша планета, как мне представляется, заражена, многие участвуют в гонке за «золотым тельцом». А по мне так богатый – не тот, у кого карманы набиты купюрами, а нравственно воспитанный, добродетельный, доброжелательный человек.
- Красивые, конечно, слова, теоретически каждый под ними подпишется. Тем не менее, каждый стремится зарабатывать, чего-то добиваться в карьере. Мы спешим, вечно жалуемся на нехватку времени, стараемся объять необъятное. С высоты своих лет как рассуждаете – что же всё-таки главное? При этом не забудьте - у вас тоже карьера состоялась!
- К карьере никогда не стремился, перед пенсией, было дело, ушёл с директорского поста по нелепому случаю – поругался с председателем исполкома. Он мне сказал, мол, преступников готовишь! К тому же стал кричать. Я всё бросил и ушёл, помню, знакомые, коллеги были удивлены. Так что на пенсию уходил с должности преподавателя истории и обществоведения. Понятно – ребятня всегда шалит, и тогда что-то учудили. Но в целом в училище было всё нормально. Наверное, в тот момент руководителю захотелось власть надо мной показать. Я вспылил. На войне был контужен, ранен, да и не в характере было молчать, сносить беспочвенные обиды. А вот чтобы самому на кого-то повышать голос – нет, никогда не позволял себе такого. Да и везло, как правило, работал с хорошими людьми, умными, добрыми. Кричать – значит, показывать превосходство или слабость, а я старался не мешать работать и быть равным среди равных, в одной упряжке. А знаете, КАК работали люди после войны, с каким энтузиазмом? Не надо было подгонять, наоборот, порой приходилось удерживать!
Работяга – это звучит
- Сегодня нередко рассуждают о том, что ваше поколение подняло страну из руин, построило фабрики и заводы. Вы с коллективом в училище как раз и готовили тех, кто строил, работал на серьёзных предприятиях. Сегодня тоже есть масштабные стройки в стране, громкие проекты, которыми можно гордиться. Но порой, даже если есть деньги, рабочая сила, как со стройкой в п. Шира, почему-то не получается всё сделать как следует, что-то мешает. Вы как рассуждаете, как можно сегодня вырастить настоящие кадры, зрелые, профессиональные?
- Мы, например, песни пели:
«Пройдут года, наступят дни такие, когда советский трудовой народ вот эти руки, руки молодые, руками золотыми назовёт».
Другими словами, уважать надо тех, кто вкалывает, людей труда. Шахтёров, водителей, строителей. Кто сегодня в обществе элита? То-то. Одного за другим ведут за решётку, всё им мало. А чтобы квалифицированных рабочих выпускать, к профобразованию необходимо самое пристальное внимание. А также к школе. Ольга Васильева, новый министр образования, заявила, что школа – не для того, чтобы оказывать услуги, школа должна учить и воспитывать. Молодчина, правильно.
Ремень отменяется
- У вас двое детей. Каждый родился с характером, который невозможно было изменить или воспитывали их и получили результат?
- Надо воспитывать обязательно. Физические методы исключаются, однозначно. Это ничего не даёт, лишь озлобляет ребёнка, делает его плаксивым. Я старался убеждать, разговаривать. Мои дочь, сын, внуки, правнуки, праправнуки радуют, они молодцы. Правнучка Лизонька учится в Абакане, по-английски говорит лучше, чем по-русски – серьёзно изучает язык. О каждом можно сказать много хорошего.
- А как они вашу старость принимают?
- Любезно. Хорошо относятся, я рад, счастлив, что у нас такая крепкая семья. Сын, практически, меня на руках носит, на автомобиле возит. Пока мог дольше, чем сейчас, ходить, вместе выбирались за продуктами. Дочь постоянно навещает. Я с ними, с ними.
- Ваша супруга Галина Тихоновна с большой любовью о вас отзывалась, и даже с очень высокими нотами: «Живи, родной, живи, поэт! Ведь жизнь твоя для многих – свет и наслажденье счастьем этим».
- Галина Тихоновна тоже воевала, в составе 309-й Пирятинской дивизии. Была сандружинницей, вытаскивала раненных с поля боя. Не все, поверьте, говорили добрые слова. Матов наслушалась – жуть, сколько. Мы жили душевно, её не стало в 2002-м, в мае. С тех пор… нет, не один! С детьми. Они помогли выкарабкаться из пустоты. Галина очень болела в последние годы, постоянно был с ней, не отходил.
- Любимая книга есть?
- Ой, у меня много любимых. Хорошо знаком с произведениями Пушкина, Некрасова, Гоголя. Уже практически нигде не появлялся в городе, а прийти на Пушкинские чтения в городскую библиотеку считал долгом и большим удовольствием.
О богатстве
- Бывает, привяжется песня, и напеваешь её день-деньской. А иная всегда с тобой. Есть такая?
- «Я часто время торопил, привык во все дела впрягаться. Пускай я денег не скопил, мои года – моё богатство».
К слову, денег, накоплений, в самом деле, никаких нет. Пенсия большая, делим на всю семью и живём нормально.
- Действительно ли года – богатство? Есть ведь другая песня, про то, как «Наши матери, в шлемах и латах, бьются в кровь о железную старость»…
- Старость – нелегка, но прекрасна, всё зависит от человека, как он её принимает. Я здоровье стараюсь поддерживать, как могу. Тяжело ходить, но надо. Не засиживаюсь, железное правило – делать по утрам гимнастику, это армейская привычка. Не меньше часа упражняюсь, с пяти утра.
- Основа армейских привычек была заложена во флоте, так?
- Начал служить на тихоокеанском флоте в 39-м на сторожевом корабле «Молния». Это была прекрасная школа воспитания, ооо! Привычки, в самом деле, оттуда. И по поддержанию формы, и по питанию. Борщ, котлеты и компот – вот что значит русский флот!
Из Минусинска –
на «Молнию»
- Как на моря-океаны попали?
- В Минусинске окончил 8 классов, вскоре подошло время отправляться на службу. Летом, как правило, работал в южно-енисейском пароходстве матросом, рулевым на многих судах. Очень нравилось. К тому же с детства книжками увлекался – мама была учителем-литератором в седьмой школе. Читал о героях - скитальцах морей, фильмы о море по несколько раз пересматривал, к примеру, «Мы из Кронштадта», все эти образы в сердце.
- Выходит, прежде чем прийти во флот, романтикой напитался?
- Всю жизнь был романтиком.
- Где война застала?
- На корабле «Молния» во Владивостоке, я как раз на вахте был. Подняли сигнал – «цепочку», и сразу вышли на морскую границу - охранять. Цепочка? Это на сигнальной мачте знак, который означает, что нужно немедленно появиться на корабле – тревога. Не успеешь, корабль без тебя уйдёт - позор!
Страшное сообщение прозвучало по радио, около 12-ти утра, о том, что война уже идёт, напали фашисты.
- Первые мысли?
- Как в песне, «Нас не страшат любые испытания, могуч и крепок флот родной страны. Даём мы клятву до последнего дыхания, что будем нашей Родине верны».
Настрой был – на выполнение боевых приказов, без промедления. Патриотизм был настоящим, не рыночным.
- Какой же он, настоящий?
- Это любовь. К Родине, без мыслей о том, что тебе заплатят. Просто любовь, которая не продаётся и не покупается. И ради которой жизнь отдашь.
Выжил случайно
- В 42-м вас отправили ближе к фронту.
- С Дальнего Востока последовали с ребятами до Владимира. Тяжело было, но доставили нас не в телячьих, а в пассажирских вагонах – каждый из нас понимал цену такой заботы. Многие из соседей по вагону, комсомольцы, отправились на фронт по заявлениям. Готовили себе замену – специалистов в той области, где работали, и скорее - на защиту родины.
Я попал в 53-ю бригаду морской пехоты. В ней начал воевать, попал в окружение. Из окружения вышел - определили в 350-ю стрелковую дивизию, в ней и воевал до конца войны.
- А подробнее?
- Со сторожевого корабля «Молния» Тихоокеанского флота в октябре 42-го нас послали на фронт, была создана 53-я механизированная бригада из моряков. Боевой путь начали от Богучар, что на Дону.
С боями шли Степным фронтом (после его называли Юго-Западным, Первым Украинским) – заняли Купянск, Кантемировку, пошли на Чугуев. После взяли Харьков. В Харьковьской области, под Новой Водолагой, попали в окружение.
В районе Новой Водолаги
Гремели тяжкие бои,
С утра на нашу батарею,
Стреляя с ходу,
танки шли.
Артиллерийская дуэль
Сложна, трудна
и быстротечна.
Кто первый в цель
снаряд пошлёт,
Тот и сразит его навечно.
Все навыки нужно было усваивать быстро, понимать досконально. Я хорошо знал суворовское правило – тяжело в учении, легко в бою.
… Из окружения выходили группами, из нашей группы численностью 60 человек вышло лишь семеро. С боями продвигались две недели. Это были самые страшные бои, периодически переходившие в рукопашные.
В районе Старобельска в Донецкой области вышли. Как живые трупы. Сначала нас в санбате откормили, потом хорошенько проверили и распределили по частям, я попал в 350-ю стрелковую дивизию 13-й армии полка 1176 в истребительно-противотанковую батарею. Поставили командиром орудийного расчёта 45-миллиметровой пушки.
После наш путь был через Донбасс, через Краснодон, Луганск, Павлоград, вышли на берег Днепра в районе деревни Ильинки. Шли на Киев. Когда освободили город, наш путь лежал к городу Белая Церковь, и мы, в составе первой гвардейской армии, уничтожали немецкую группировку.
После двинулись на Житомир, освободили его, затем наша дивизия стала Житомирской, ордена Богдана Хмельницкого.
Прошли через Львовскую область, к Польше. Мы, с орудийным расчётом, в числе первых форсировали Вислу, под завесой тумана. Река была тихой, вялой, перебрались удачно. Вместе с дружком, миномётчиком Борей Быковым держали оборону. Ему потом «героя» присвоили – он нашёл склады с немецкими минами, которые подходили к нашим миномётам, были меньше лишь на миллиметр. Так он засыпал фрицев этими минами, перебил их – не перечесть.
В октябре 44-го года нас с Борисом вызвали в штаб дивизии и направили учиться в Чкалов (сейчас Екатеринбург) в училище зенитной артиллерии. Получается, благодаря этому я остался живым – на реке Одер нашу батарею потопили во время форсирования реки на понтонах, никто не выжил.
Победу встретил в училище, домой, в Черногорск, вернулся лишь в 46-м.
Война - работа
- Что было самым трудным на войне?
- Всё. Потому что это тяжёлая работа. Выход был один – победить или погибнуть. Дружба была самой настоящей, фронтовой – крепкой. После войны я много ездил, встречались с товарищами, это были встречи и с улыбками, и со слезами, и с недосказанностью, которая понятна без слов. Последняя наша встреча с однополчанами была в Москве в 91-м, фотографии остались.
- Фронтовики отличаются от других. Чем, прежде всего?
- Пожалуй, скромностью.
- Пройдёт лет 30, 50, больше. Какой будет страна, как думаете?
- Уверен, должно стать лучше.
- Почему мы победили на фронте?
- Потому что были единой семьёй - товарищами, друзьями, один за всех…
- А сегодняшние мальчишки так могли бы? Уж простите за избитый вопрос, но у каждого – свой на него ответ.
- Необходима крепкая армия. В Советской армии на флоте никогда не было дедовщины. Приходишь на службу – о тебе начинают заботиться, учить, помогать. Дружба была настоящей. К этому надо сегодняшнюю молодёжь вести, тогда и они горы свернут.
- Если бы книгу писали, какая мысль была бы главной?
- Если бы начал что-то писать… У меня есть завещание, могу вам прочитать!
- Давайте!
Добрые люди, не будьте жестоки
Будьте добры и любите друг друга.
Если мы любим, то нам не страшны
Летом – жара, зимой - холод и вьюга.
Жизнь коротка, и она нелегка.
Что нам делить, на планете мы - гости.
Души в иные миры отойдут,
Тело укроют землёй на погосте.
А пока живы, надо беречь
Счастье семьи, добродетель, здоровье.
Нам суждено век прожить на земле
С верой, надеждой, взаимной любовью.
- Вы, правда, неисправимый романтик!
- При Пустошилове написал ещё.
- Кстати, ваши отношения с властью какие?
- Нормальные. К фронтовикам – особый подход у всех, и это греет. Страшная, жестокая война стала силой, которая объединяет, которая выводит на улицы городов «Бессмертные полки». Пока мог, я был завсегдатаем в школах, училищах, коллективах. Теперь наблюдаю за происходящим со стороны. И радуюсь каждой новой весне. Какая же она всякий раз юная, свежая, полная жизни! Умейте видеть, замечать каждый новый листик на дереве под окном и не торопите время, не подгоняйте, не стоит!
Марина КРЕМЛЯКОВА, фото Алины ОГНЕВОЙ. "Черногорский рабочий" №№34-35 от 4 мая 2017 г.