О побеге Анатолия Романенко с городских хлебов на сельские, из «электрического» бизнеса – в фермерский мы рассказывали года три назад. Героя репортажа вместо Михайловича я тогда окрестила Карабасычем – впечатлили несметные земельные владения (хоть и арендные – а всё равно как свои). У него на хуторе направо посмотришь – стада коров басисто мычат. Налево – табуны коней копытами играют. Под ногами кролики снуют, в стайках свиньи чавкают, куры на жердочках спрашивают: «Куд-куда-а-а?» И широкая запашистая степь кругом, да с рукотворными голубыми запрудами. Хоть открытки рисуй.
Теперь хуторок, расположенный между городом и Пригорском, обозначен на трассе вывеской, зазывающей на отдых и рыбалку. А раз так, на днях свернула-таки на знакомую степную дорожку и припылила… в баньку.
Именно так – ласкательно – называют хозяева собственноручно, с двумя сыновьями срубленное нехитрое сооружение, где нашлось место и просторной парилке, и бассейну, и, как водится, широкому деревянному столу с крепкими деревенскими лавками.
Присели. Пока супруга готовилась к приезду отдыхающих, обменивались новостями.
- Такой год выпал, малость надорвался на этих делах, – объясняет свой бледноватый вид и стремительную потерю веса хозяин окрестных степей, - как сейчас помню, попсиховал «по хозяйству» пару дней – увезла «Скорая», пришлось весну на больничной койке встречать. А как бывает, если отлучишься из дома? Одно, другое без пригляда заваливается, третье – срочного внимания требует. Так и у меня. Ну да ничего, руки делают, хоть глаза и боятся. Сегодня тоже день суетный был, идёмте к воде, что ли?
Городская семья с ребятишками, прибывшая отдохнуть на свежем воздухе и попариться, распаковывала сумки с полотенцами да вехотками, мы же отправились «с обходом» по территории.
Пруды, понятное дело, в первую очередь притягивали взгляд.
Осетровых просим отпускать
- С чем лето готовитесь встречать?
- Карпы, сазаны подрастают. Караси в зиму ушли граммов по 100 -150, к осени будут экземплярчики до полкилограмма. Осетровых пытаемся подращивать – получается! В прошлом сезоне даже на удочку клевали, так мы просили людей отпускать их – пусть погуляют ещё.
Подготовили пруд для мальков форели. Работы было море – что-то подсыпать, отремонтировать, шлюз восстановить…
- Мальки дорого обходятся?
- Ну, голов пять-шесть лошадей продать надо, чтобы закупить. В Абакане человек занимается форелью – говорит, когда надо – позвонишь, обговорим. А вот с белым амуром сложнее. Его в наш регион завозят из Кемеровской области, кооперируемся с крупными заводчиками, чтобы и для нас специфичный живой товар захватили.
- Рыбакам у вас, смотрю, скучать не придётся. А ничего, что посидеть с удочкой разрешается лишь за плату?
- Народ понимает. Мы же столько сил вкладываем, чтобы «хвост, чешуя» водились! Да и многим рыба не на обед или ужин нужна, а ради азарта. Чтобы поплавок чаще дёргался, добыча в воздух на леске подпрыгивала. Правда, кое-кто норовит обмануть.
- ???
- Сидят, ловят рыбу, прячут её, а говорят, что не клюёт. Разные люди бывают.
- Вот народ!
- Ай, господи, ещё и наговорят всякого. Бывает. Обратная сторона нашей «медали», куда деваться? Зато когда благодарят, как за устройство проруби на Крещение, за баньку после купания и за чай с печеньем – совершенно другое настроение появляется. Если же кто-то бузит – говорю: встаньте на моё место, вложите деньги, купите, вырастите рыбку маленькую и большую, а я приеду… и сворую.
- Слышала, в прошлом году у вас тут мастера по отлову карпов соревновались. Было дело?
- Было, было – Хакасский карповый клуб вышел с такой инициативой. У них там азартные ребята, всерьёз рыбалкой увлекаются, как спортом – с обучением, обменом опытом. Этим летом планируем снова пригласить их на наш берег.
«Бе-е-е» –
звучит грозно
С выпаса потянулись коровы. Пока они, походкой праздно гуляющих дам, заплывали, все из себя расписные да важные, в загон, мне показали, пожалуй, главную достопримечательность хутора – племенного жеребца Буяна. Длинноногий, мощный, кареглазый, гордый – дал, конечно, себя сфотографировать, но позировал недолго – знает себе цену!
- С лошадьми идёт дело потихоньку. Четыре года назад начинали с 60 голов, теперь их 116. Но это вместе с жеребятами, «молодёжью», всё стадо. А надо бы выйти на сотню кобылиц, думаю, потянем.
Вслед за стадом коров раздался гул от топота копыт – пастухи гнали домой пусть пока не сотню, но порядочное число уже состоявшихся и будущих «мамаш». У некоторых под ногами путались жеребята, другие шли тяжеловато, округлившиеся животы заметно просаживали, выгибали спины животных к земле.
- Если в такое время подойти – мамаша может кинуться, затоптать – родительский инстинкт работает безотказно. А когда жеребёнок у очередной кобылицы начинает проситься на свет, остальные встают плотным кольцом вокруг неё и никого не подпускают, соваться не стоит.
Время окота – и у овец мясной адельбаевской породы. В загоне «игрушечные» овечки нескольких дней от роду бегают – белые, серые, пятнистые. А взрослые так настойчиво и угрожающе произносят фирменное бе-е-е, что, конечно же, отступаешь – чтоб не тревожить мохнатых мамаш и папаш.
Мясная экономика
Слово за слово – зашёл разговор о республиканском сельхозрынке.
- Дело хорошее. Когда эту идею только начинали продвигать, собирали фермеров, предлагали встать за прилавки и недорого продавать свою продукцию – мясо, рыбу, яйца – кто чем богат. Я сразу задал вопрос: если мы будем торговать, кто станет заниматься хозяйством? У нас ведь нет такого штата, который позволяет отделы по направлениям содержать, в том числе – по торговле. Тут, чтоб выжить, каждый – сам себе режиссёр. То ты скотник, то пастух-наездник, то селекционер, то продавец, то банщик, как в нашем случае с развитием туристического направления бизнеса. Люди, конечно, есть, но это, скорее, поток людей, которые имеют свойство исчезать после первой же получки – не только у нас такая беда.
Так вот, у меня было предложение создать на рынке закупочную контору со штатом продавцов. Можно было тогда привозить им мясо, допустим, рублей по 180. Они могли бы продавать его по 250. То есть с каждого килограмма оставалось бы по 70 рублей. Допустим, 20 – рынку, 50 – продавцу. Так этот продавец будет столько зарабатывать, что его оттуда не выгонишь. И рынку, ёлки-палки, достанется копейка. А сейчас, как на духу говорю, ценообразование происходит по-другому: отдаю мясо по 160 рублей за килограмм – привожу к оптовым закупщикам. Они начинают «выворачивать руки» - ой, старое, ой, не то, и ещё третье, пятое, десятое – у них работа такая, чтоб ничего не нравилось. При этом сами они в розницу не торгуют. А отдают товар представителям рынков, магазинов, которые покупают мяско уже рублей по 200. Итак, с каждого килограмма мяса сорок рублей на мне уже заработали.
А на прилавках появляются ценники с цифрами 300 и выше за килограмм, в зависимости от вида кусков. То есть к моей цене прибавляется ещё, как минимум, сотня. В итоге примерно одинаковая прибыль у работяг – фермеров и у продавцов, которые не сеяли, не жали, скот не пасли, не хватались за голову из-за сожжённых тюков сена, не отвлекались на уколы «от нервов»…
- Это вы о страшном апрельском пожаре?
- Нет, раньше случилось. У нас есть 60 гектаров земли под Пригорском. Скосили сено осенью, 80 тюков накрутили, тут же 50 из них сгорело. Что это было – злополучные палы или чей-то злой умысел – поди сейчас, найди правду. Одно было ясно, как белый день – кормов не хватит. Докупали.
- А что за песок на берегу? Не иначе, пляж затеваете?
- Так точно. Молодёжь частенько приезжает на рыбалку с детьми – смотрю, так увлекутся, что приходится напоминать: ребятишкам-то, мол, спать не пора? Отвечают – нет, мы их от комаров намазали, пусть бегают!
Вот и решил разбить пруд на зоны. Есть та, что для рыбаков, другая, с песочком, всякими качелями-лесенками, лавочками – для мам с малышнёй, чтоб отдыхали с комфортом, не пилили мужиков.
Жеребёнок
иль бутыль?
- Тема смены лиц на рабочих местах, судя по всему, одна из больных?
- Ещё бы! Приходят – соловьями разливаются. Мол, и спали-то на голой земле, и недоедали, и ко всему привычные, а «тут у вас – ого, какие условия!» И вправду – работают поначалу – степная трава из-под ног, как из-под газонокосилки, летит. Один был такой со Знаменки Минусинского района. Хороший парень, рукатый. Я ему жеребёнка обещал отдать плюс к зарплате – за усердие. Поехал домой, звонит – не получается вовремя вернуться. Чуть позже ещё звонок, с другой причиной. Я тогда говорю: скажи по-мужицки – попал под «это дело», не можешь выскочить. До свидания, какие разговоры? Живи, как хочешь.
- Может, зарплата низковата?
- Хоть 20 тысяч плати – одна песня. Правильный сейчас проект обсуждают наверху насчёт тунеядства. Давно пора прижать лодырей, а то у некоторых, честное слово, обратное развитие наблюдается – от нормальных людей к согбенным бродягам, прихрамывающим да волочащим повисшие до земли руки.
- Была весной с иногородними гостями на Салбыкском кургане – порадовалась, что облагорожен уникальный памятник - в степи, в юртах, мини-музеи работают, созданы определённые удобства для путников. Когда отправимся на ваших лошадках в путь-дорогу, от Пригорска до Салбыка? Были ведь такие намерения – конные прогулки устраивать.
- Хороший будет маршрут – не очень тяжёлый, но и не лёгкий, экзотичный, познавательный. Обязательно отправимся. И гостей из дальних городов-весей с собой позовём. Дайте только немного «встать на крыло», а?
Марина КРЕМЛЯКОВА, фото автора
«ЧР» № 40 от 26 мая 2015г.