Владимир Леонидович Мальцев долгие годы делал для людей… ноги и руки. Начинал в Хакасском протезно-ортопедическом предприятии протезистом, это было в далёком 96-м, теперь – начальник производства. Он – один из тех, кто, собственно, с нуля начинал с коллегами нужное дело – предприятие, изготавливающее изделия для реабилитации инвалидов. Получается, история складывалась на глазах.
- Протезы, увы, предметы далеко не экзотические – в жизни случается всякое, от травм никто не застрахован. А мой дед, как многие фронтовики, вернулся с фронта без ноги, у него был деревянный протез. Помню, что он прихрамывал, а в остальном, ничем не отличался от других. Даже больше некоторых активничал: и общий колодец на улице чистил, и мёл, бывало, улицу вдоль и поперёк – чистоту наводил, причём не только возле своего дома. В общем, благодаря своей деревянной ноге свободно передвигался, жил как привык жить раньше. Интересно, насколько далеко вперёд ушло сегодня дело протезирования и с чего всё начиналось в Черногорске?
- Начинал собирать команду для благого дела известный в городе хирург Владлен Соломонович Козлов.
- Говорят, это человек недюжинного врачебного таланта и трудолюбия, сейчас ему за восемьдесят?
- Да, возраст почтенный, и фамилия врача знакома многим, его авторитет был заработан мозгами, руками, добрая молва шла от благодарных пациентов. Так вот, Владлен Соломонович, прекрасно зная, как хирург, проблемы людей с ампутированными конечностями, и организовал по инициативе министерства соцзащиты, нужное для многих предприятие, стал здесь врачом-ортопедом. Это было в 1996-м, а через год директором протезно-ортопедического назначили Геннадия Григорьевича Ковалёва. С того времени начали приобретать оборудование, организовывать, обустраивать цеха в здании бывшего профилактория, что на улице Чайковского. По документам, ГУП РХ «Хакасское протезно-ортопедическое предприятие» появилось годом позже – в 98-м, а в 99-м начали делать первые протезы, набрали штат, со временем сформировался крепкий профессиональный коллектив… и вот уже двадцать лет я здесь.
- Как ни крути, профессия необычная, как занесло?
- Мальчишкой окончил Красноярский машиностроительный техникум, стал специалистом по металлообработке. Была интересная работа на ЧЭЗОКе – Черногорском экспериментальном заводе облегчённых конструкций. Начинал мастером, дорос до конструктора, интересное было предприятие... После на камвольном комбинате работал начальником конструкторского отдела. И думать не мог, что пригожусь в протезно-ортопедическом предприятии, а сложилось именно так. Пригласил сюда Козлов, говорил, мол, уверен, справишься! И понеслось. Дело новое, неведанное, однако испугаться не успел – отправили в Москву на стажировку. Месяц вникал, что да как, какое надо приобрести оборудование, с чего начать.
-Стало страшно?
- Нет, с лёту всё понял, изучил технологию изготовления протезно-ортопедических изделий, их конструктивные особенности, технику протезирования, и вообще, как в этом деле всё вертится-крутится.
- Не останавливало, что учреждение медицинское, что надо иметь дело с разными людьми, у каждого из которых – свой характер, какие-то запросы?
- Нет. Тем более, с пациентами работал врач, а нашим делом было организовать производство. Этим и занимались. Методом проб и ошибок приходили к практически идеальным технологиям, то есть к тем, которые позволяли людям свободнее, увереннее передвигаться, а значит, вернуться к активному образу жизни, почувствовать себя полноценно. Кто-то, вдохновившись новой опорой, начинал искать работу, и не безуспешно. Одним словом, все мы, кто участвовал в изготовлении протезов, видели, что занимаемся нужным делом. А руководство, не желая останавливаться на достигнутом, постоянно отправляло и меня, и других специалистов на родственные предприятия – учиться, привозить от коллег что-то новое.
- Насколько удалось за это время продвинуться?
- Замечу, что хоть протезы старого вида, типа шинно-кожаных, и можем делать для тех, кто к ним привык, всё-таки ушли в сторону современного модульного протезирования, то есть последовали за московской фирмой «Энергия», которая разработала в России именно такой принцип создания протезов.
Опыта не было, не всё сразу получалось «на ура». И брак был, и недочёты. Ничего, ошибки исправляли, добивались того, чтобы изделия были удобными для людей. Чтоб протезы «сидели», как влитые, не тянули, не давили.
Сразу столкнулись с массой положительных эмоций от тех, чьи возможности были ограничены из-за инвалидности. Многие из них долгие годы жили как придётся, не имели средств, чтобы куда-то поехать и позаботиться о себе. А тут – такое предприятие в родном городе! Многие были искренне счастливы, а мы будто заряжались этой хорошей энергией.
- Расскажите о современных протезах.
Сейчас все предприятия страны переходят на производство углепластиковых гильз для протезов, при этом сохраняется принцип модулей: к примеру, есть коленные модули, есть – модули голени, стоп, частей рук. А вот подогнать конструкции для конкретного человека – наша задача. Для этого делаем слепки, назначаем примерки – добиваемся максимального удобства, комфорта для каждого, кто к нам обращается.
- Но модули ведь не для всех одинаковые?
- Совершенно верно. Пациенты отличаются по активности – кому-то нужно лишь по комнате ходить, другим – передвигаться по городу, работать. Стопы, коленные модули тоже для каждого подбираются разные по степени их функциональности.
- А протезы рук делаете?
- Да, это, можно сказать, был второй этап нашего «продвижения» в профессии. Теперь в ассортименте - двенадцать типов «рук». Их тоже подразделяем в зависимости от назначения на рабочие, косметические, функциональные. К слову, именно протез верхней конечности прославил нас в прошлом году на республиканской выставке «Сто лучших товаров» - получили диплом.
- В чём суть?
- Два года назад сделали человеку, лишённому руки с детства, протез верхней конечности с биоуправлением кисти. В итоге он мог управлять искусственной кистью силой мысли. В протезе установлены датчики, они соприкасаются с нервными окончаниями пациента, поэтому кисть слушается своего хозяина. Не до такой степени, чтобы выполнять все движения, доступные здоровому человеку, но хватательные – да, получаются успешно. Протез российский, обошёлся примерно в сто тысяч рублей. Нашей задачей было адаптировать его к конкретному человеку, работа была необычной, требовала новых знаний.
- Мы с вами прошли по цехам, мне, как человеку несведущему, как-то не совсем уютно в окружении торчащих с полок слепков, ожидающих своего часа ёмкостей с гипсом… Есть ли в вашем деле место творчеству, полёту души?
- Для меня творчество – это и общение с пациентами, и взаимодействие с фирмами-поставщиками, это эмоции, когда внедряем что-то новое. Идеально сделать протез, «посадить» его – тоже искусство. А кроме протезов делаем ещё и ортезы – конструкции, которые накладываются на конечности для их исправления. Дело нужное, востребованное – изготавливаем несколько сотен таких приспособлений в год.
- Высокотехнологичные протезы – это пока лишь мечта для черногорцев?
- Двигаемся в этом направлении. Кабы средств побольше, почему бы нет? А пока понемногу подбираемся к этой теме. К примеру, есть протезы с регулировкой движения колена с помощью пневматики или гидравлики. Электроника позволяет задавать разный темп, это важно. Кроме того, есть масса других интересных устройств, думаю, со временем они перестанут быть дивным дивом и войдут в обиход.
А пока Владимир Леонидович с коллегами занят работой сегодняшнего дня: сверлят, пилят, лепят, примеряют… при этом поторапливаются: не абы что делают, а «запчасти», без которых кому-то и шагу не ступить.
Марина КРЕМЛЯКОВА, фото автора
«ЧР» № 10 от 7 февраля 2019г.