Песня про казачку Надю пришла в голову, когда я беседовала с Еленой Ивановной Бобковой. Кажется, она прошла огонь, воду и медные трубы - мыла шерсть на фабрике ПОШ, боролась с рэкетирами, работала дружинником, но главная ее роль – главы семьи, хранительницы очага, мамы.
В свои 67 лет она уже дважды прабабушка – ни сама, ни дочка, ни внучка с рождением детей не тянули. В доме у Бобковых всегда раздавался детский смех, топот, вот и сегодня Елена Ивановна помогает внучке воспитывать правнучек.
- Мама умерла молодой, в 51 год, отца к тому времени давно не было. Мне было 27. Пришлось взять на себя воспитание троих младших братьев и сестры. Самому младшему Диме было 13 лет. Он до сих пор зовет меня мамой. А своих к тому времени было двое ребятишек. Всех провожала в армию, встречала, помогала растить детей.
В Черногорске Елена Ивановна оказалась в 1975 году. Сюда по комсомольской путевке её отправили из Улан-Удэ, где работала на комбинате, аналогичном нашей фабрике ПОШ. Пригласили, чтобы обучить местных рабочих новой технологии промывки шерсти, разработанной, между прочим, самой Еленой Ивановной.
- Каждый сорт шерсти требует своего температурного режима промывки, просушки, трепания, ведь шерсть напрямую зависит от корма и местности, где пасутся овцы. Опытным путем я вывела формулу промывки шерсти разных сортов, которую одобрили в Москве. Стали пользоваться моей технологией сначала в Улан-Удэ, потом меня направили сюда, когда строилась фабрика. Согласилась уехать, потому что там очередь на жилье двигалась очень медленно, я была двухсотая. А у меня уже второй ребенок к тому времени родился.
Общежитий не было, жильё снимали. В общем, рассудив, решили ехать сюда, здесь обещали выделить квартиру, как только будет сдан первый дом. Действительно, мне дали подъемные, комнату в общежитии по Космонавтов, 25. Уже через полгода мы заселились в двухкомнатную квартиру. В это время умирает мама, семья становится еще больше. Но, слава Богу, через год получили четырёшку.
Чтобы прокормить большую семью, приходилось много работать, выращивать овощи-фрукты, попросту говоря, крутиться как белка в колесе. Впрочем, большим испытанием для Елены Ивановны, чем находиться в постоянном движении, было бы валяться на диване перед телевизором.
- Не могу сидеть на месте, натура у меня такая подвижная, - улыбается Елена Ивановна. - Я человек таежный. Жила в деревне в 100 км от Байкала, на судоходной реке Чикой. Добывали мы все сами, собирали бруснику, голубику, чернику, черемшу, и грибы, и орехи, делали заготовки на зиму. Конечно, когда приехала в Черногорск, очень скучала по тайге. В первый же год жизни здесь нашла, куда ездить по ягоды, по грибы, по шишки, за черемшой. Садились на электричку и ехали в Тёю. А на второй год купила дачу на 8-й шахте. Связалась с кемеровским питомником, возила оттуда саженцы. Вырастила сад. Потом еще две дачи взяла – на «Заливе» и в районе Пригорска. Нравилось мне! На 8-й шахте благодать была: участки большие, люди строили дома, потом дачники сложились и протянули электричество, построили бассейн, насосную станцию, хорошо было отдыхать там с детьми. И вдруг ворюги стали обрезать провода… Мы один раз сложились - восстановили, два… Потом насосную станцию разобрали… И дачи стали забрасывать. Еще в 94-м я покупала воду бочками и возила туда, а потом надоело. А о своем доме я мечтала давно, все время уговаривала мужа, но он был против.
В 1993-м году случилось непредвиденное, нежданное, как это обычно бывает, когда супруги много лет дружно живут вместе и вдруг расходятся. Муж Елены Ивановны родом из Белоруссии, где они встретились и поженились, когда она училась на ветеринара, уехал навестить родных.
- Свекровь всегда была против меня, не любила сибиряков, говорила, что это плохие люди, ссыльный народ. Мы бы оттуда не уехали, мне нравилось в Белоруссии, но мать вставляла палки в колёса, было сильно тяжело. И свёкр сказал мне: «Лена, надо вам уезжать в город». Но и в городе она нас доставала. Собралась я тогда мужа бросить и уехать. Но случайно об этом узнал отец и костылями, на которых он ходил после войны, наподдавал ему, купил билет и всучил со словами: «Если ты с ней не уедешь, я тебя здесь порешу». И мы с мужем вместе уехали в Улан-Удэ. Шесть лет не были в Белоруссии, только отец писал письма: «Ленна (он всегда два н писал в моем имени), ты не обращай внимания, приезжай ко мне в гости». Особенно он обрадовался, когда родился внук, единственный продолжатель фамилии. У отца было шестеро братьев, и у всех рождались только девочки. Они так страдали! Когда приехали, мама долго не подходила, пока я сама не пошла мириться.
Заслужила в итоге Елена Ивановна благосклонность свекрови, когда хозяйничала с ней по дому, делала ремонт, ухаживала за скотом (во время отпусков). «Я не знала, что в Сибири такие хорошие люди!» - в итоге сказала свекровь. Еще бы, ведь сюда на каторгу ссылали не только уголовников, а политических преступников — участников восстаний, заговоров, критиков правительственного курса и монарха. Среди них было немало царедворцев, подвергшихся опале, князья.
- Но к старости она опять обозлилась, и когда муж приехал в отпуск без меня, нашла ему подругу из переселенных чернобыльцев, - разводит руками Елена Ивановна. – Видно, сильно хотела, чтоб сынок рядом был. Из отпуска он так и не приехал. Дозвонилась до золовки, она мне и сказала, что брат сразу сообщил, что приехал насовсем. Оказалось, он тайно уволился с нашего КСК, где работал. Потом Маня мне рассказала, что звонить он не хочет, что у него новая жена, и посоветовала наплевать. Когда я приезжала потом туда за сыном, свекровь плакала, просила прощения, рассказывала, что сын к ней вообще не ходит, ведра воды не принесет.
Сильно горевать Елена Ивановна по мужу не стала, в 1994 году купила дом на улице Черногорская, перестроила его, завела коров, чтобы было свое не только молоко, но и масло, и творожок, и сметанка. Сразу стала председателем уличного комитета.
- А теперь уже не до скота - в 2013 году перенесла два инфаркта, темп пришлось сбавить, - признается женщина.
В 1982-м Елена Ивановна работала в ГОВД бригадиром сторожевой бригады, в ноябре 1983 года стала освобожденным председателем профкома, в этой должности работала до сентября 93-го.
Потом ушла в исполком инженером технического отдела, который в феврале 94-го реорганизовали в предприятие «Коммункомплект», там она стала старшим товароведом, отвечала за доставку материалов для ЖЭКов, которые тогда работали под руководством городских властей.
В июле 95-го с коллегами организовали по этой же линии фирму «Грантсервис», где была сначала начальником коммерческого отдела, а потом стала директором. В общем, Елена Ивановна - одина из первых в Черногорске предпринимателей.
- Работа была разъездной, моталась по всей стране. Возила по бартеру и продукты, и стройматериалы. Помню, ездила в Москву за кассовыми аппаратами. Думала, живой оттуда не вернусь… Что тогда делалось! Рэкет! Платить надо было даже за выход из вокзала. Вымогали у меня миллион, и кто? Люди в форме! А я одна, с собой 54 кассовых аппарата… Кое-как вырвалась с вокзала через черный ход, договорилась с начальником поезда забросить аппараты на ходу в вагон… С рэкетирами не раз сталкивалась. Из Красноярска как-то везли фуру, перехватили нас на выезде из кондитерской базы. Говорю своему водителю: «Валера, только машину не останавливай! На них – значит, на них. А то мы отсюда живыми не уйдем!» Так они на ходу двери КамАЗа открыли, автоматы на нас направили – Валера по газам! Те сели в машину и за нами. Кое-как оторвались... Вспоминаю – дрожь берет.
Запомнилась и командировка в Новосибирск.
- Мы уже неделю мотались по городу, то одного товара нет, то другого. Валера мой заболел, ехала с новым водителем, а тот всё время по городу плутал. К тому же машина сломалась, а он сообразить не может, в чем причина. Мы оба грязные, уставшие. Ну вот как-то повернул не туда и натолкнулись на легковушку, из которой вышли двое со словами: «Ну что, папаша, мамаша, платить будем?» Тут я как заругалась матом – то ли от страха, то ли от усталости: «Сейчас как начну палить! Всех завалю! И вас, и водилу своего непутевого!» Рэкетиры даже со мной связываться не стали, - с горькой улыбкой вспоминает Елена Ивановна.
В сентябре 2002-го все тревоги остались позади: Елена Ивановна поставила точку на карьере и ушла на заслуженный отдых, если можно назвать отдыхом деятельность старшей по улице. Она знает всё и обо всех на вверенной ей территории. С большинством соседей Елена Ивановна в ладу, многим не раз приходила на помощь - то ребятишек спасает от непутевых мам, то ухаживает за одинокими немощными стариками. Не раз приходилось разрываться между своими домочадцами, работой и соседскими бабулями-дедулями, и всё у нее горит в руках, на зависть многим, всё получается. Не только потому, что шустрая, как электровеник, ловкая и сообразительная, как настоящая сибирячка. Елена Ивановна отличается особой добротой, природным милосердием и мягкостью, которые скрываются за внешностью бойца, готового войти в горящую избу и остановить на скаку коня.
Анастасия ХОМА
«ЧР» №76 от 2 октября 2018 г.