Война не окончена до тех пор, пока не похоронен последний солдат. В Мясном Бору, что в Новгородской области, где в 1942 году погибла 2-я Ударная армия, непохороненных солдат тысячи. И до сих пор окрестные жители и следопыты, ведущие раскопки на местах боев, видят смутные тени, идущие в смертельную штыковую атаку, слышат крики по-русски и по-немецки, свист пуль и лязг гусениц. Война продолжается.
В январе 1942 г. началась Любанская наступательная операция по деблокированию Ленинграда. Успех 2-й Ударной армии по прорыву немецкой обороны в районе Мясного Бора способствовал вовлечению в прорыв огромных сил. Но операция закончилась для наших войск полным крахом. 2-я Ударная, многие части 52-й и 59-й армий Волховского фронта в мае 1942 г. попали в окружение. Со стороны наших войск были предприняты отчаянные попытки по выводу окруженных частей из Волховских болот.
Сегодня в этот лес деревенские за грибами не ходят. И вообще, там стараются не ходить поодиночке. Кажется, что из чащи за тобой наблюдают чьи-то недобрые глаза. Но каждое лето, едва просохнут дороги, в лес идут горожане, вооруженные штыковыми лопатами и примитивными металлоискателями. Они приезжают, чтобы отыскать безымянные захоронения, обнаружить в чащобах, буераках и болотах непогребенные останки солдат, по возможности идентифицировать их и предать земле с воинскими почестями. За 10 лет перезахоронено более 11 тысяч убитых наших армейцев.
…Накануне очередного Дня Победы вспомнилась встреча с Геннадием Гольцманом, внуком одного из черногорских фронтовиков. Он познакомил меня с интересным материалом о своем деде Якове Ивановиче Новокрещенове, отце известного в начале 60-х годов футболиста и хоккеиста местной команды «Шахтер», сборной команды «Океан» Тихоокеанского военного флота и красноярской команды «Локомотив». Он трагически ушел из жизни в 1963 году.
Геннадий выложил на стол материн архив: письмо с фронта своей семье, солдатский медальон, ложку и другие личные фронтовые вещи, переданные через горвоенкомат поисковиками Татарстана, которые нашли место гибели черногорца...
Вторично с фамилией Новокрещенов я встретился, листая книгу, изданную ООО «СУЭК-Хакасия» в 2015 году, под названием «Бессмертный полк». Жена Якова Ивановича 3 июня 1942 г. получила похоронку. Он погиб смертью храбрых бойцов 22 мая 1942 г., но не был похоронен. То, что он без вести пропал, не было написано.
До войны Яков Иванович Новокрещенов, имея семь классов образования, работал бухгалтером на шахте №13, растил с женой троих детей - двух дочерей и сына. В самом начале войны был призван в действующую армию. Прошел военную подготовку в Боготоле, получил офицерское звание и был назначен командиром минометного взвода. С курсов сразу попал на передовую.
Спустя 50 лет, в мае 1992 г., его останки были найдены поисковиками в четырех километрах западнее Мясного Бора. При нем был солдатский медальон, по которому и определили, кто он, откуда призван. Выяснилось, что не был в окружении вместе со 2-й Ударной, а шел в составе 1242-го стрелкового полка на помощь окруженным товарищам, и погиб, спасая, возможно, многих из них от смерти и голода.
Солдатский медальон… За ним - целый мир, который рухнул в 1943 г. Прочитать содержимое удается далеко не всегда. В той уже далекой для нас войне, кровавой и жестокой, не было ни времени, ни возможности предать земле многих погибших. Тела солдат лежали в болотистых местах в воронках, ямах, а часть - в неучтенных никем могилах. Все найденное при останках Якова Ивановича было отправлено в горвоенкомат Черногорска, откуда он был призван, а тамошний офицер принес домой дочери Тамаре. Между поисковиками и Тамарой Яковлевной завязалась переписка.
Вот последнее письмо Якова Ивановича, написанное перед последним для него боем:
«Добрый день, дорогая жена Екатерина Дмитриевна, милые дети Томочка и Юра. Всем вам шлю красноармейский привет. Крепко вас всех целую. Желаю наилучшего в вашей жизни, дождаться меня домой в этом году живым и здоровым. Еще передаю привет сестре Клавдии Ивановне и желаю всего хорошего в вашей работе. Сообщаю вам, Катя, что письмо ваше я получил 20 мая, которое вы писали 28 апреля. В письме мало очень прописываете новостей. Я пока жив, здоров. Как дальше? Но смерть ждет каждый день и час, так как снаряды, мины и пули летят днем и ночью. И как только начинается обстрел, разбегаемся по траншеям, и они рвутся возле нас.
16 мая убили дикую козу, бежала от передовой линии. Откуда она сюда прибежала, просто интересно. Покушали свежей козлятины. В этом месяце у нас из стрелковой роты ушло, то есть перебежало к немцам, два человека. Одного убили при побеге, одному удалось все же уйти, потом раненного в ногу принесли к нам обратно, сняли допрос и при всех расстреляли как изменника Родины. Они, видимо, начитались немецких листовок, где написан один обман.
С 15 мая здесь установилась хорошая теплая погода, проходят дождики. Лес распускается, появилась зелень, поют пташки, как хороша природа весной… Но если бы это было дома. У нас ребята называют снаряды и мины тоже «пташками», так птахи, когда летят, тоже поют свою песню. Пишите, как вы управились с картошкой, сколько посадили, какая у вас в этом году весна, будет ли урожай. Если картошка останется лишняя, можно продать, а то она может израсти в подполье, но не оставьте сами себя голодными. Какие цены на продукты и промтовары, что дают в магазинах на карточки, где получаешь продкарточки: на шахте или в горсовете?
… Пока, до свидания, передайте привет Савиной Шуре, ее ложка цела, как и я. Ношу ее за голенищем, много я каши из нее переел зимой, а также ели убитых лошадей. Какое хорошее у них мясо! Жду ответ, остаюсь все еще жив и здоров пока, не знаю, как дальше. Как охота побывать дома, посмотреть на вас, об этом вспоминаю ежедневно. Ваш муж Яша. 21 мая 1942 года».
Письмо дочери Тамары Яковлевны поисковикам:
«Здравствуйте! Получили ваше письмо, спасибо вам, что вы беспокоитесь. Прочитали всей родней и соседями. Поговорили, но мне-то больнее всего, хотя я в то время была еще ребенком. Но в мыслях он всегда стоит живой, как мы его провожали на фронт: родные и знакомые. Шла колонна солдат с рюкзаками по центру города на вокзал, и он за руку меня вел. Когда пришли на вокзал черногорский, их погрузили в товарный вагон. Помню, как он с нами прощался, сестренка на руках, братику было 5 лет, и я, всего четверо. Вот уже поезд сигнал дал, он бежит нам навстречу, говорит: «Вот портсигар и часы карманные на память». И снова убежал в вагон. Мать наказывала: «Яша, пиши нам чаще, если будет возможность».
Последнее письмо, по штампу 22 мая 1942 года, получили 9 июня 1942 года. После этого вскоре получили похоронку. Помню, там было написано: «Ваш муж, Новокрещенов Яков Иванович, 1910 года рождения, погиб смертью храбрых бойцов, но не похоронен».
Как мы плакали с мамой, когда похоронку получили, будто солнце погасло для нас. Тут пришли соседи, тоже соболезновали. После все мы ворожили у цыган. Они говорили, что ему очень тяжело и что вернутся. Мы все ждали до самой победы. Потом только поняли, что он не вернется. Все соседи с нашего дома, кто ушел на фронт, не вернулся, кто-то приходил раненным. Мама им сильно завидовала - хоть бы какой вернулся, мы бы ему рады были.
Напишите, пожалуйста, выслала ли сестра его фото, если нет, то вышлем. Там он в военной форме, когда учился на курсах в городе Боготоле, откуда сразу на передовую. Помню, он писал нам, что находится в лесах, роют окопы, но не воюют. Писал, что люди, мол, гибнут, а у нас затишье. После узнал, что то были резервные силы, но после уже дошли и до нас.
Я помню, приходил какой-то раненый военный после войны, и рассказал маме, мол, ваш муж Яков Иванович погиб на глазах у меня. Кто он, откуда, я тоже не в курсе дела была, сейчас как во сне. Отец очень хороший человек был, всегда жалел бедных людей и шел им навстречу, вся шахта плакала, когда на фронт ушел. Ну, извините меня, что не так написала. Пока. Ждем ответа, привет вашим ребятам. Тамара Яковлевна».
…Вот такая судьба одного из двух с лишним тысяч черногорцев, не вернувшихся с той войны. Нам всем известно выражение: «Война считается не законченной, пока не будет захоронен последний солдат». Сегодня роль похоронной команды в нашей стране выполняют добровольцы из числа молодежи, взявшие на себя функции поиска, обнаружения, установления фамилий и захоронения погибших воинов ВОВ.
Валерий ЧУБРИКОВ, «ЧР» №54 от 5 июля 2016г.