- Мы с коллегой вечером с работы возвращались, когда его заметили, - из моей телефонной трубки раздавался встревоженный мамин голос. - Маленький, грязный, правый сандалик надет на левую ножку, левый - на правую. Бредет себе по железнодорожным путям одинешенек, и никого из взрослых рядом не видать… А если состав пойдет?..
…Женщины подбежали к мальчугану, вопросы посыпались сами собой: как зовут? Откуда? Где родители? Малыш лишь смотрел на них огромными глазами, пытаясь обхватить ручонками большой мяч. Говорить он еще не умел. Мама подхватила его на руки. Удивительно, но ребенок спокойно шел на руки к чужим.
Началась спасательная операция, суть которой заключалась в обходе близлежащих домов. В каждом задавали один и тот же вопрос: чей ребенок? Никто не знал. Женщины в растерянности остановились посреди пустой улицы. Начинало смеркаться. Что делать с найденышем, было непонятно.
Внезапно из-за стареньких домов выбежала бабулька. Мальчуган оказался ее внуком, за которым просто не уследили - семья большая, детей много. Настолько много, что, как позже выяснилось, если теряется один, о «пропаже» никто не беспокоится несколько часов - просто не замечают.
Рассказанная мамой история не выходила из головы несколько дней. Вопрос «Как такое возможно?» постоянно вертелся в мыслях. Пока не подвернулся случай самой найти на него ответ.
Рейды по таким неблагополучным семьям отдел опеки и попечительства городского управления образованием администрации нашего города устраивает регулярно. В этот раз - совместно с отделом по делам несовершеннолетних ОМВД России по Черногорску. В списке ведущего специалиста Любови Николаевны Мясниковой сегодня записаны 13 адресов. Несчастливая цифра. Примерно такая же несчастливая, как эти 13 семей, которые нам предстоит навестить.
- Внимание будем обращать на все - заправлена ли постель, есть ли в холодильнике продукты и приготовленная еда, опрятно ли выглядят дети и адекватна ли мама, - перечисляет инспектор Светлана Владимировна Турбина, пока водитель мчит нас по разбитым дорогам окраины к нужному адресу.
Не мамка, а Золушка
Вот и первый дом - маленький, старый, чуть покосившийся. Пару недель назад на проживающую здесь одинокую мамашу жаловались соседи. Обзвонили все инстанции, мол, по вечерам кривая избушка прямо-таки по мановению волшебной палочки превращается в диско-клуб, где музыка заглушается звоном стаканов. Мамка, будто Золушка, из неумытой, замученной женщины превращается в «королеву». Ну, по крайней мере, так кажется под воздействием алкоголя, который льется тут рекой. Дети в это время, само собой, болтаются по улице без присмотра - голодные и никому не нужные.
Но сегодня ситуация относительно нормальная: бабушка, которая приехала в гости, готовит обед, в комнатах, насколько вообще возможно в такой семье, более-менее прибрано, на детях застиранная, но чистая одежда. После нескольких напутственных слов, вроде «так держать, не опускайтесь до того, что было», едем дальше. А в голове мысль: «Надолго ли эта идиллия?».
Грязь, скандалы
и свора собак
- Бывали ситуации, которые не в сердце - в душу западали?
- Когда только начинала работать, в душу западало без преувеличения все, - делится воспоминаниями Светлана Владимировна. - Но одна семья отличилась особо, до сих пор с дрожью вспоминаю. Молодой женщине едва 23 исполнилось, а у нее уже было четверо детей. Сирота, жила с судимым мужчиной, который и выпить не прочь, и руки после этого пораспускать. В доме невозможно находиться, и не только из-за того, что стены вечно сотрясают крики и скандалы - вокруг жуткая антисанитария.
- Детей нам приходилось забирать с боем, - добавляет Любовь Николаевна. - На помощь даже звали участкового - сами не справлялись, да и страшно - во дворе свора злющих собак. Однажды удалось направить ее вместе с ребятишками в санаторий, так у малышей от НОРМАЛЬНОЙ еды расстроились кишечники...
Сапожник без сапог
…За очередными воротами, к которым мы подходим, гавкает собака. Вроде, не злющая, но не на цепи - выскочить и укусить непрошенных гостей может на раз-два. В будку ее загоняет бабушка - мама в больнице, за ребятишками временно присматривает она.
Дом можно смело называть решетом: стены чуть ли не в дырку, из потолка торчит проводка, осыпается цемент. Ни о каких обоях, придающих более-менее жилой вид помещению, и речи нет. Видимо, стены белят, но в последний раз это делали давным-давно. Парадокс, но горе-папаша, который тут же появляется из комнаты, где работает старенький телевизор, гордо называет себя отделочником-электриком, у которого «после трудовых будней выдался один-единственный выходной». Прямо сапожник без сапог. Такого мастера по объявлению вызовешь, на пороге увидишь - в квартиру не пустишь: грязные штаны, годов эдак 60-х, двухмесячная щетина, глаза-щелочки и сбивчивая речь.
Пока четверо детей в школе, бабушка что-то варит в пятилитровой чугунной кастрюле. Ох уж эти бабушки, уже во второй семье из тринадцати они - будто выручалочки: и обед сварят, если нужно, и за детьми присмотрят. А сколько таких семей в нашей стране.
- Огород есть? Все уже посадили?
- Да так, по мелочи.
- О какой мелочи речь может идти, когда семья такая большая? Каждый клочок земли надо по максимуму использовать!
С крыльца виден этот самый «небольшой клочок» - в бурьяне и сухой траве. Однако, ни лук, ни морковку и картошку здесь не сажали уже не один год.
- И они считают, что живут правильно, - вздыхает Любовь Николаевна, когда мы садимся в машину. - Их все устраивает, они счастливы. Как-то по-своему, но счастливы.
Синий флюс
Следующая мамка прямо поразила своей «заботливостью» - на дворе плюс 28, а она печку раскочегарила. В бараке - жара, как в бане.
- Дверь-то открыта, дует,- аргументирует она свои действия.
Мальчишка лет пяти кушает рожки, которые плавают в какой-то мутной жиже. Еда выглядит примерно так же непривлекательно, как и посуда, в которую она налита, - железная плошка годов сороковых, которая чуть ли не войну прошла.
- Что со щекой?
- Флюс, - бормочет мамаша, прикрывая рукой пол-лица.
- Папа где?
- Ушел, не живет с нами.
- А в выходные он тут был?
- Тут.
- Понятно. В выходные пили, подрались, он ушел.
В ответ лишь надутые губы - вроде и хочется возразить, а никак - правда глаза колет.
- Вас предупреждать до бесконечности тоже не могут. Если семья стоит на учете - это серьезная весточка. А папу принимать в семью надо для того, чтобы он детей воспитывал, а не чтобы пить с ним и синяки от него получать, - начинает воспитывать нерадивую родительницу специалист опеки.
Лучше поздно, чем никогда. Глядишь, что-то и останется в голове благодаря резким словам - а как иначе? Продвигаемся по кривым дворовым тропинкам к выходу. Пока шли - насчитали пять кошек.
- Куда вам столько? Что вы с ними делаете?
- Наших тут только две, остальные - соседские.
«Только две». Плюс собака. И почему в неблагополучных семьях так любят разную живность? Порой, сильнее, чем собственных детей.
Спасти словом
Таких бестолковых мам и пап предупреждают не до бесконечности. Тех, с кем уже бесполезно разговаривать, лишают родительских прав. Конечно, не сразу. Контролирующие органы до последнего надеются, что взрослые, которых они время от времени навещают, все-таки откажутся от спиртного, гулящего образа жизни и неправильных жизненных установок. И выберут своих детей. Иногда это дает результаты, а иногда…
Комиссия по делам несовершеннолетних регулярно приглашает родителей вместе с детьми на «серьезные разговоры». Официально это называется профилактическими беседами. Привычные темы - беспризорность, детские правонарушения и то, что этому способствует, защита прав и интересов несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении.
Кому-то серьезного разговора действительно хватает - специалисты так красноречиво распишут «несветлое» будущее, что пьющая мама раз и навсегда забудет об этой привычке. А кого-то и штрафы не пугают. Размеры их, к слову, начинаются всего от пары сотен рублей, но даже эти копейки многие найти просто не в состоянии.
Чтобы домой тянуло
Найти следующий дом оказалось не просто. Улочки узкие. Пришлось выйти и идти пешком. Нужный нам барак огорожен забором, на котором и дверь-то отыскать удалось не сразу - одни сплошные посеревшие доски, приколоченные наперекосяк. Проблема, из-за которой мы здесь, - старшая дочь постоянно уходит из дома.
- Чего такой беспорядок? - возник первый вопрос, едва переступили порог.
- Два дня дома не были, к тому же ремонт потихоньку делаем.
Слово «ремонт» лично у меня ассоциируется с рулонами обоев, мирно ожидающими в углу своего часа, мешками шпатлевки, кистями-ведрами, об которые спотыкаешься на каждом шагу. Здесь ничего этого не было даже приблизительно.
- Младшая дочка здесь, а старшая где?
- У бабушки…
- В таком беспорядке жить невозможно, вот девчонка и бежит куда глаза глядят. Совсем она вам не нужна, что ли?
- Ну… почему не нужна…, - переспрашивает женщина, сверля взглядом пол. Слово «нужна» далее так и не следует.
- Дело сложное - встал вопрос об ограничении вас в родительских правах. А ребенок-то уже не ребенок - ей 16 лет! Представьте, как она себя чувствовать будет, если ее сейчас в детский дом отправят?
В однокомнатном бараке - шаром покати. Упомянутый ремонт тут действительно необходим: полы до того старые и страшные, что по такому только в уличной обуви ходить; на закопченные стены не пристанут обои - старую штукатурку нужно отдирать до кирпичей; с окнами, в которых можно насчитать десятки щелей, только один выход - выбросить и установить новые. Старый каркас дома «прикрывает» мебель - шкаф без дверок, из которого вываливается небрежно запиханная одежда, и до дыр затертый диван, на него свалены какие-то тряпки. Зато на столе - ваза с цветами. «У меня просто сегодня день рождения»,- поясняет хозяйка.
- Спроси, чем ребенок ваш любит заниматься, и вы не ответите, - до последнего пытаются воздействовать на горе-мать инспектор и представитель опеки.
- Только гулять.
- А кто ее приучил к «только гулять»? Вы поймите, все дети рождаются одинаковыми. Тот, кто из них вырастает, - наша вина. Или заслуга - у кого как. Да, можно в старом жилье сделать ремонт, чем вы сейчас и занимаетесь, добиться уюта. Но прежде всего уютными должны быть отношения. Чтобы ребенка тянуло домой. А у вас некомфортно. Морально некомфортно...
проходите, вам тут не рады
На последний адрес лично я приехала обессиленная. Любовь Николаевна и Светлана Владимировна были настроены куда более по-боевому. Они бы еще столько же адресов проехали, если нужно было - привыкли, закалились за время работы.
В бараке на отшибе Черногорска двери были раскрыты настежь. Причем все. Заходи - не хочу, воруй - не своруешь - тащить из этой полуземлянки просто нечего. Раньше мне казалось, что любое имущество чего-то стоит: ухоженный домик в нашем городе смело можно оценить в полтора миллиона рублей, комнату в общежитии - в пятьсот тысяч… За это «жилище» со всем его содержимым я бы не дала и десяти тысяч.
Но главу семейства то, что он реально живет «на дне», мало волновало - он вальяжно развалился в комнате на диване. Что там встать при виде гостей, он даже звук телевизора убавил, только когда его об этом в строгой форме попросили. Но это ладно - не всем дано познать элементарные правила этикета. Другой вопрос, начавший мучить меня примерно в середине нашего рейда, - что большая часть мужчин, эти самые «главы» семейств, делают будним днем дома? «У тебя четверо (пятеро и т.д.) детей, иди работай!» - хотелось прокричать каждому.
- Почему девочка не в садике?
- А сегодня он до четырех часов, я и не повел.
Хотя садик находится в ста метрах от дома. В это время из-за дверного косяка высовывается темная головка.
- Тебя как зовут?- спрашиваю, пока в соседней комнате идет воспитательная беседа с полупьяным отцом.
- Арина.
- Красивое имя. Арина, а ты сегодня кушала?
- Да..
- А что?
- Яички…
- Что, трудно было в садик отвести? Ребенок хоть бы там поел нормально! - услышав наш разговор, восклицает Любовь Николаевна.
- Ниче страшного, - отвечает привставшее с дивана тело, дышащее перегаром, - она сегодня кушала…
… Автомобиль подпрыгивал на ухабах, везя нас к привычным рабочим местам: всем предстояло не один час стучать пальцами по клавиатуре - у представителя опеки и инспектора это «путешествие» должно было вылиться в громоздкие отчеты, у меня - в газетную статью.
Внезапно родилось чувство острого сожаления о том, что у меня с собой не было даже конфетки, чтобы угостить навещённых сегодня малышей. А с другой стороны, как ни больно это признать, даже все сладости мира не заменили бы этим крохам трудолюбивого папу и заботливую маму.
Вера ДАНИЛЕНКО, «ЧР» № 46 от 16 июня 2015г.