Жива еще в потомках память
Тех героических времен – Советским труженикам тыла
Низкий наш земной поклон!
Историю моей семьи начали челдонцы
Мою прабабушку зовут Тамара Павловна Амбросенко (в девичестве Путинцева). 11 апреля 2015 года ей исполнилось 88 лет. А началась ее история задолго до начала Великой Отечественной войны….
Родилась Тамара в семье зажиточных крестьян в селе Боград, которое до 1925 года называлось деревня Сухая Тесь. Отец ее - Путинцев Павел Захарович - русский, казак. Еще его деды приехали с Дона покорять Сибирь, их так и называли – челдонцы, что означало «человек с Дона». А предки матери моей прабабушки, Путинцевой Натальи Терентьевны, уже никто и не помнит, откуда и когда приехали в Сибирь и прочно обжили оба берега Енисея в районе с. Абаканоперевоз и Краснотуранск, считались в свое время вполне успешными, имели свои торговые лавки.
Семья моей прабабушки самостоятельно вела хозяйство, наемных работников не держали. В хозяйстве имели: лошадей, коров, овец, гусей, уток. Обрабатывали и засевали поля пшеницей, рожью, льном, овсом. Работали от восхода до заката солнца. Мой прапрадед Павел «рвач» в работе был, рубаха от пота не просыхала, и другим спуску в работе не давал.
Зимой мои предки пряли шерсть, вязали вещи, мяли и чесали лен, ткали «холстину». Летом, само собой, сажали огород, поля, занимались сбором и сушкой ягод, грибов. Имели весь уборочно-посевной скарб: серпы, молотилку, борону, соху, литовки и другой инвентарь. Дом был большой, «пятистенный», построенный еще дедом моего прапрадеда…
Жизнь размеренно шла своим чередом. Но в одну из ночей 1933 года, когда моей прабабушке едва исполнилось 6 лет, все изменилось. Кто-то поджег телятник и написал анонимный донос, о том, что поджог совершил мой прапрадедушка Павел Захарович. Зависть человеческая – страшная беда, мало того, что всегда хорошо жил, еще и фермой заведовать поставили, вот тебе получай!
Прабабушка Тамара и сейчас, спустя более восьми десятков лет, вспоминает с трясущимися губами и слезами на глазах события тех дней. Ведь не вычеркнешь из памяти самые яркие события жизни, как хорошие, так и плохие. Через 30 лет расскажет прадеду случайно встретившийся односельчанин, кто это сделал.
Рушники, спасшие семью от голода
Арестовали Павла Захаровича и дали ему 5 лет тюрьмы с полным изъятием имущества. Отняли все…Приютила Наталью Терентьевну с детьми одна семья, поселили их в бане. Каким-то образом удалось ей при изъятии имущества спрятать 40 вышитых рушников из своего приданого, вот они и спасли ее с малыми детьми. Выменивала она их на хлеб, простоквашу, картошку. Кормила детей, возила в тюрьму к мужу. Затем тюрьму заменили прапрадеду ссылкой и разрешили соединиться с семьей.
Так, не имея ничего, поехала семья моей прабабушки с насиженных и обжитых мест в глухую тайгу Ачинского района. По приезде начали корчевать тайгу, возделывать поля, стали сажать все, что росло в тех местах. Жили сначала в шалашах, затем вырыли землянки и жили в них по нескольку семей. Впоследствии стали строить дома на двух хозяев, назвали поселение – село Абольское. Ссыльные были отовсюду, и украинцы, и чуваши, и латыши, и эстонцы, и поволжские немцы, но все были дружны между собой, видимо, объединяло общее горе. Жили трудно, за работу получали скудные пайки. Так как прапрадед считался «политическим» ссыльным, то нельзя было иметь ему ружье, но и тут изловчился Павел Захарович, ставил «силки» - ловушки на зайцев. Летом собирал с детьми коренья, ягоды, грибы. Мать моей прабабушки работала, не покладая рук, была «стахановкой», получала двойные трудодни. Ведь люди, привыкшие всегда работать, не будут лежать на печи и горевать о своей нелегкой доле! Понемногу жизнь начала налаживаться.
Трудовой фронт. И налог для фронта
Но тут пришла новая беда, началась война… Моей прабабушке Тамаре едва исполнилось 14 лет. Ее старшего брата, тоже Павла, призвали на фронт в 17 лет. А отца, Павла Захаровича, в 1942 году забрали в «трудовую армию» в черногорские шахты. Так и осталось село Абольское, как и множество других, без мужчин. А прабабушка – моя ровесница в то время, осталась за старшую.
Мать работала, практически не отдыхая, для фронта, для Победы. А Тамара, несмотря на то, что на руках были младшие сестры, ежедневно, как и мать, трудилась на благо Победы! Определенных обязанностей не было, приоритеты в работе расставлял бригадир. Сначала отправил Тамару, саму еще ребенка, работать в ясли. Ведь, в отличие от современных женщин, матери сразу после родов шли работать, а детей отдавали в ясли.
Прабабушка вспоминает, что практически все младенцы от нехватки витаминов и материнского молока были больны рахитом. Многие дети умирали. После работы в яслях Тамара шла колоть «чурочки», необходимые для работы трактора. Летом часто работала на пасеке: качала мед, грузила фляги с медом в телеги.
Но основная работа летом, это, конечно же, в поле: косить, жать, убирать сено. А зимой с хранилищ привозили в «ячейках» замороженную картошку, она вместе с другими детьми и подростками чистила ее, резала, сушила, и в мешках отправляли на фронт. От такой работы все суставы были воспалены, а утром опять идти нянчить детей.
В деревне был голод. Я спросил прабабушку: «Но почему вы голодали, ведь вокруг тайга-кормилица»? На что она ответила, что помимо нехватки времени для заготовок, был введен налог: ежегодно отдавать на фрон 200 яиц, 7 кг масла, полторы шкуры крупного рогатого скота, 200 рублей деньгами, а также шерсть (не помнит уже точно, сколько). Если не было чего-то в хозяйстве, что-то другое продавали и покупали то, что требовалось, и сдавали на фронт.
Вспоминает, как сбивали масло для фронта, а сами не ели, ели только обрат от масла (вода, которая отстаивалась). Мать, работая в поле, не могла взять себе и горсти зерна.
Прабабушка вспоминает, как однажды на весь деревенский скот напал ящур. Во дворы приходили специальные службы, уничтожали скот, заливали его какими-то дезинфицирующими средствами и закапывали за деревней в общий могильник. А местные жители тайно по ночам выкапывали, вымачивали и ели это мясо. Вспоминает, как измельчали лебеду, смешивали ее с отрубями и на печке пекли лепешки.
Была у прабабушки в лесу за деревней любимая полянка. Иногда, когда «ныла» натруженная спина, болели воспаленные суставы и сила духа покидала, прабабушка убегала в лес, падала на землю и плакала, чтобы никто не слышал, а потом обновленная вновь бралась за работу.
Каждый трудовой день моей прабабушки был подвигом.
«Всю жизнь будешь меня помнить…»
Однажды надсмотрщик из НКВД, который «опекал» ссыльных, предложил Тамаре вступить в комсомол, но мать запретила ей это делать (ведь уже всего боялись), на что он пригрозил и сказал ей вслед: «Всю жизнь будешь меня помнить».
В 1945 году, перед самой Победой, брат моей прабабушки был тяжело ранен в голову и ногу. Год пролежал он в госпитале в Белоруссии в городе Бобруйске. Дождались брата из госпиталя, приняли решение соединиться всей семьей и отправиться в Черногорск, где прапрадед к тому времени уже получил комнату в бараке по улице Ленина.
Так, в 1946 году у моей девятнадцатилетней прабабушки начался новый жизненный этап…
Очень занимательно, что моя прабабушка до сих пор помнит имена всех односельчан, отбывавших ссылку и выживших вместе с ними. Когда после войны разрешили уезжать, многие уехали на Родину. Сейчас на месте села Абольское вновь глухая тайга, как будто ничего и не было.
Погрузив все свое нехитрое имущество, включая документы и фотографии, в большой деревянный сундук, семья приехала на вокзал в г.Ачинск, чтобы двинуться в Черногорск на товарном поезде. Послевоенный разгул и бандитизм царили на вокзале. Даже не поняли, когда и как … украли сундук со всем имуществом и «прошлой жизнью». Больше всего моя прабабушка жалеет о фотографиях.
Шахтёрская династия крепкой трудовой семьи
Так моя прабабушка оказалась в Черногорске. В 1946 году пошла работать на шахту № 7. Сначала отучилась на мотористку, а потом работала помощником взрывника. Встретила здесь свою судьбу Амбросенко Константина Игнатьевича, который 38 лет своей жизни отдал работе на шахте «Хакасская», награжден знаком «Шахтерская слава» 2 и 3 степеней, ветеран труда, ребенком получил медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». От этого брака родились четверо детей.
А того человека из НКВД моя прабабушка действительно помнила всю жизнь, ведь он отпустил ее из ссылки с пометкой «враг народа», ст. 58 УК РСФСР. Ей вплоть до 1964 года приходилось доказывать, что она не имеет судимости, долго не могла поменять паспорт. Даже моя бабушка, ее дочь, вспоминает, как она часто плакала, переживала, что на ней такое «клеймо».
Прабабушка вспоминает, как строился девятый поселок, как на месте улиц Алтайская, Горняцкая были вырыты землянки, в которых жили ссыльные. Весь «девятый» был построен заключенными, многие бараки так и назывались «польский барак», «японский барак». Многие из ссыльных и заключенных так и остались жить в Черногорске. Помнит прабабушка и пленных японцев, работала с ними в шахте.
В 1964 году мой прапрадед, Путинцев Павел Захарович, был реабилитирован. Несмотря на все пережитое, прабабушка вспоминает, что прапрадед никогда не ругал ни власть, ни начальников, ни вождей. Строго-настрого запретил детям рассказывать, что были в ссылке. Как будто ничего и не было. Прабабушка вспоминает, что даже в самые трудные и голодные времена он успокаивал и, улыбаясь, подбадривал детей, приговаривая: «Даст Бог день, даст и пищу». Теперь, когда другие времена, очень жаль, что многие факты истории семьи моей прабабушки утеряны.
И только однажды, уже в шестидесятых годах прошлого столетия, поехала прабабушка со своим отцом в лес за грибами, а на обратном пути заехали в с. Боград. Остановились возле какого-то магазина, прапрадед повернулся спиной к этому магазину, а лицом к моей прабабушке и спросил: «Узнаешь ли ты наш дом, дочка»? В глазах стояли слезы. Так и пошел, не оборачиваясь. Оказывается, в советские годы отчий дом моей прабабушки стал магазином. К слову сказать, мой прапрадед стал настоящим шахтером, имел множество наград. Даже свой день рождения отмечал в День шахтера.
В настоящее время имя прапрадеда занесено в Книгу памяти жертв политических репрессий республики Хакасия, Красноярского края.
Помнят в нашей семье множество военных историй, но мне захотелось рассказать о моей прабабушке. Ведь, как говорят, «это нужно не мертвым, это надо живым». Рассказать историю о нескольких поколениях сломанных судеб, в которой, на первый взгляд, нет геройских подвигов и поступков. Но моя прабабушка для меня настоящая героиня. Слабенькая она стала, совсем уже не ходит, но с такой жизненной силой и крепким духом, закаленная годами репрессий, войны, гонениями советских лет.
Я очень благодарен ООО «СУЭК-Хакасия» за то, что побудили нас, молодое поколение, расспросить у еще живущих ветеранов труда и войны их истории. Начиная разговор с прабабушкой, я даже не подозревал, что прикоснусь к вековой истории моей семьи. Да и историю страны можно проследить по истории одной семьи. Нам, ровесникам наших прабабушек в те военные годы, имеющим множество гаджетов, спящих на мягких, теплых кроватях, трудно понять все трудности их жизни. Лишенная детства, молодости, всю жизнь прожившая в страхе, в конце рассказа моя прабабушка смахнула скупую слезу и сказала: «Эх, внучек, много повидала я в своей жизни, устала. Как бы хотела оказаться в той лесной чаще на своей полянке, упасть на землю и умереть…».
Начало нашей шахтерской династии было положено в конце сороковых годов прошлого столетия, то есть более шестидесяти лет назад.
Родители моего дедушки тоже были шахтерами, работали на шахте № 7. Мой дедушка работал на разрезе «Черногорский». Сейчас в ООО «СУЭК-Хакасия» работают моя мама, тетя, сестра моей бабушки. И я с гордостью могу сказать, что у нас шахтерская семья с более чем полувековой историй!
Монетов Кирилл, 15 лет, ученик 9 «А» класса МБОУ «Гимназия» г.Черногорска