и ветер шуршит камышом
- Это я на Балыксе, на границе с Кемеровской областью, - говорит Виктор Михайлович Коловский, указывая на потертую фотографию. – На охоту ездили. Эх, давненько то было… А тут я с глухарем! Брал тогда путевку в Аскизский район…
Бывалый охотник, кажется, где только ни путешествовал. Наверное, всю Хакасию объездил. Да разве может быть иначе, если отец начал брать его с собой на озера, когда тот был еще совсем мальчишкой? Леса, поля, озера – так много всего этого в жизни было, что кажется, на десятерых хватит. Сейчас он уже на пенсии, но занятие любимое не бросил. Говорит только, что охотиться нынче стало труднее – дичи совсем мало.
Нынче, как известно, за все нужно платить. Даже за птицу, что в воздухе летает и, возможно, никогда не будет подстрелена метким охотником. Путевка в один район стоит 400 рублей. Для тех, кто всю жизнь трудился и ушел на заслуженный отдых, это весомая сумма. Тем более когда средний размер пенсии всего-ничего – около десяти тысяч. А ведь нужно еще бак бензина заправить, чтобы туда и обратно хватило. Это еще полторы тысячи – топливо-то не дешевеет.
- Раньше такие путевки даже бесплатно давали! За что? За то, что охотник отстрелял определенное количество ворон! Это ведь те еще вредители: и куропатку уничтожают, и зайчат маленьких. Пар 15 привезешь в охотничье общество, в доказательство, так сказать, и получишь разрешение в любой край Хакасии ехать. Раньше, к слову, так было, никаких там «один район – одна путевка». А сейчас…
Виктор Михайлович с досадой кивает головой – многое сейчас изменилось.
- А это столько трофеев за раз удалось добыть? – спрашиваю я, постукивая пальцами по фотографии, на которой довольные охотники и гора уток.
- Да! – откликается мой собеседник. – Это еще когда никаких ограничений не было...
Сегодня за один выезд охотнику позволяется подстрелить только пять уток. Для большинства это мало, мол, как так? Получается, поехал на сутки, а то и двое, готовился, потратился на бензин и на путевки, добирался не один час… В результате убил за вечер эти несчастные пять штук, а дальше что? Тем более когда дичи много? Многие, конечно, такой «пытки» не выдерживают, стреляют, а потом прячут от инспекции. Да только что это за охота? Никакого удовольствия.
- А на этом фото вы где?
- Да у нас, в Усть-Абаканском заливе. Там сейчас, кстати, совсем делать нечего. Утки нет, все озера повысохли – Потага, Хлебное… Многие охотники думают, что это произошло из-за землетрясений - кора сдвинулась, нарушилось течение родников. Можно пострелять в Ширинском и Боградском районах, но ехать далековато - 150 километров туда и столько же обратно.
Любимые озера Виктора Михайловича – Летник, что в Ширинском районе в тайге за селом Сон, Утичи, что перед селом Борец, и еще Улуг-Коль. Последнее совсем недалеко от Черногорска, всего в 40 километрах, в северной части Карасукской степи. Со всех сторон его окружает безлесная степь. Мало того что там очень много пролетной утки и других птиц, так еще озеро славится своими лечебными грязями, которые, говорят, по своим свойствам даже чудодейственнее, чем из Мертвого моря, что в Израиле. Правда, охотникам теперь туда не поездить – все закрыли и сделали заповедник.
- Зачем так кардинально? Можно ведь было контроль какой установить… Раньше и ехать-то за тридевять земель не надо было: выбрался за Девятый поселок – вот и она, утка, - говорит охотник. - Пшеницу же выращивали, овес. На это она летает, на этом задерживается. Теперь хлеб растят в Боградском районе – там она и водится. В Ширинском держится, там хорошее озеро Джирим, здоро-о-овое такое. Еще есть Большой и Малый Матарак: красота - высокие холмы со скальными выступами, луга. До озера Матарак можно добраться по трассе М-54 «Енисей», по дороге: Красноярск - Новоселово - Беле - Шира - Матарак или по дороге: Красноярск - Знаменка - Власьево (озеро Власьево) - Борец - озеро Матарак. А в Боградском районе охотничьего счастья попытать можно на заливах Троицкий, Знаменский.
- А это вы с лисами, что ли?
- Да-а-а! Я ж не только на уток охотился. Когда-то на лис ходил, они в почете были, сейчас уже не ценятся особо, потому и не стреляю. На зайца хожу. Тут, правда, тоже ограничения есть: за выезд можно убить одного зайца-русака, двух беляков, три лисы. С такой расстановкой я согласен. Только вот путевки такие же дорогие, как на утку, – 400 рублей в один район.
За зайцами охотник ездит в Усть-Абаканский район. А еще в Боградский наведывается – там за Знаменкой поля да посадки, гуляй – не хочу.
- На охоту зимой езжу часто, чуть ли не через день. Особенно если погода позволяет, она безветреной должна быть, чтобы следы не заметало. Супруга понимает, что это у меня в крови, не отговаривает.
Но больше все-таки тянет, не уткнувшись в землю, по степям бегать, а в небо глядеть. Порой именно глядеть, а не стрелять. Каждый год в конце августа, как только открывается охота на пернатых и встает дичь на крыло, Виктор Михайлович отправляется в свои любимые места. Говорит, что не всякую птицу стреляет. Куропатку, например, не трогает – «мало ее стало, жалко». Выходит, правильно сказал американский писатель Джейм Оливер Кервуд: «...больше всего охота захватывает не тогда, когда бьешь зверя, а когда оставляешь ему жизнь».
Анна ВЕЙТ, Приложение №6, октябрь.